Появившиеся в ноябре 2011 года сообщения о том, что советский физик Вячеслав Даниленко участвовал в военной атомной программе Ирана, вновь привлекли внимания мировой общественности к положению дел ученых-ядерщиков на постсовестком пространстве. Почему россияне ищут счастья за рубежом, и как сейчас живется ученым-атомщикам в России, Deutsche Welle рассказал замдиректора новосибирского Института ядерной физики имени Будкера, зампредседателя Сибирского отделения Российской Академии Наук, академик Геннадий Кулипанов.

Deutsche Welle: Как и чем живут сегодня российские физики-ядерщики?

Геннадий Кулипанов: Я могу говорить только о тех физиках-ядерщиках, которые занимаются изучением мирного атома. Мы реализуем сейчас несколько проектов, как своих, так и международных. Во-первых, отмечу эксперименты на электрон-позитронном коллайдере, разработанном в нашем институте. Это самая современная установка для изучения ядерной физики малых энергий. Кроме того, в институте проводятся исследования на двух больших плазменных установках. Международное сотрудничество включает в себя совместные исследования с институтами разных стран, кроме того мы изготавливаем оборудование для различных крупных институтов США, Германии, Испании и Кореи.

- Создает ли государство условия для работы ученых?

- Государственная программа развития науки в России имеется, и в свое время были приняты решения, которые позволили повысить зарплату нашим ученым. Но, к сожалению, эта программа не предусматривала финансирование производства новых крупных установок. Поэтому химики, биологи, историки, математики, для которых зарплата - это основное, стали жить лучше, а крупные физические институты, где существенную долю расходов составляют траты на обеспечение работы крупных установок и создание следующего поколения этих установок, по-прежнему испытывают серьезные финансовые трудности.

Сейчас обсуждается новая программа, которая, вроде бы, предусматривает увеличение объемов финансирования именно по этим статьям, и есть намерение вложиться в создание нескольких крупных уникальных научных комплексов, так называемых установок мегасайнс. Если планы будут реализованы, то это будет очень хорошо, поскольку сейчас деньги уходят за границу. Например, около 300 миллионов долларов было потрачено на лазер на свободных электронах, который делают в Германии, в Гамбурге.

- Но вы с оптимизмом смотрите в будущее...

- Да, я смотрю в будущее с оптимизмом. Ясно, что решение о реализации российских проектов не будет принято раньше мая 2012 года. Ну, а пока мы пытаемся сохранять и людской ресурс, и технологический потенциал.

- С чем связано падение интереса российской молодежи к профессии физика-ядерщика?

- Падение интереса к профессии физика - это мировая тенденция, и это вопрос не только финансовый. Например, в начале прошлого века, когда физика бурно развивалась и крупные открытия совершались каждые год-два, это стимулировало молодежь. Сейчас новые установки создаются десятилетиями, работают над ними большие коллективы, от 300 до 800 человек, и роль отдельного ученого становится незаметна. Это и вызывает отток молодых. Поскольку этот процесс в США и Европе начался гораздо раньше, а условия там все-так лучше, то Россия постепенно стала основным поставщиком кадров для других стран.

- А как много сегодня российских ученых уезжает работать за границу?

- Мне трудно оценить размах проблемы. Но вот я только что вернулся с большой научной конференции в Японии, так там 30 из 80 участников были россиянами, и 80 процентов из них - выходцы из нашего института. Конечно, это потери. Но когда я вижу, что мои выпускники занимают высокие позиции, не только профессиональные, но и административные, я за них радуюсь. Если бы у нас было нормальное финансирование, многие бы остались. А так, там гораздо выше зарплата, и в США еще мгновенно можно улучшить жилищные условия. Это жизнь, и для молодых это является аргументом номер один.

- А что вам известно о возможном участии российских ученых в разработке ядерного оружия в Иране?

- Я тоже только слышал о том, что кто-то из россиян работал в Иране над ядерным оружием. Но я лично этого не знаю, и компетентные люди из ядерных центров мне говорили, что никакой информации у них тоже нет.

- Можно ли говорить, что Россия сохраняет лидирующие позиции в ядерной физике?

- Я считаю, что крупные российские институты смогли сохранить свой научный потенциал. В первую очередь, конечно, благодаря участию в международных проектах, в которые, кстати, Россия тоже вкладывала большие деньги. Лидирующие позиции у России абсолютно точно в ускорительной физике, в создании установок электронного охлаждения, в области создания лазера на свободных электронах. В общем, я достаточно оптимистичен и верю, что если влить деньги в наши институты, то российская наука опять заиграет.

Беседовал Егор Виноградов, Москва
Редактор: Андрей Бреннер