Арест Михаила Ходорковского вызвал бурную реакцию на Западе. Эксперт инвестиционной компании DWS, входящей в группу Deutsche Bank, Андреас Гуммих комментирует в интервью "Немецкой волне" возможные последствия этого события.

- Господин Гуммих, как бы Вы оценили – с точки зрения финансового эксперта – то, что сейчас происходит в связи с «делом ЮКОСа»?

Арест главы ЮКОСА – компании, которая является одной из шести крупнейших нефтяных компаний мира, – естественно, привлёк большое внимание и вызвал удивление. Правда, в определённой мере этого можно было ожидать после того, как Генпрокуратура России арестовала Лебедева, который был правой рукой Ходорковского. Её представители постоянно заявляли, что расследование продолжается, что дело не закрыто... К тому же, в России подобного оборота событий можно скорее ожидать, чем в каких–то других странах.

Что касается падения курсов, которым финансовые рынки отреагировали на арест главы ЮКОСа, то здесь нужно сказать следующее. Российский рынок ценных бумаг в последнее время развивался очень хорошо. Если посмотреть на индекс РТС – репрезентативный биржевой критерий, – то он со времени дефолта, то есть с 1998–го года, прибавил 1200 процентов, считая в евро. Это очень хороший показатель. Клиенты западных банков уже спрашивают себя: а не «перегреты» ли курсы, не слишком ли они выросли? Но возьмите российский топливно–энергетический комплекс. Интересно сравнить, как оценивается потенциал нефтяных и газовых компаний России и Запада, сравнить, скажем, «Лукойл» – и «Эксон» или «Сургутнефтегаз» – и «Шелл». Несмотря на стремительный рост курсов, акции российских нефтяных компаний продаются со своеобразной скидкой – скидкой за больший риск. Наглядно это можно представить и такими цифрами. Есть такой показатель – соотношение курсов к прибыли. Этот показатель позволяет судить, насколько дорого (или дёшево) оцениваются акции на бирже. У «стандартных» немецких акций такое соотношение – больше пятнадцати, у американских – больше двадцати, а у акций российских нефтяных и газовых компаний (самых успешных) соотношение было на минувшей неделе меньше шести. Сейчас, наверняка, упало ещё ниже. Всё это значит, что на финансовых мировых рынках Россия и до событий вокруг ЮКОСа считалась страной повышенного риска из–за неясности, непредсказуемости экономических и политических процессов.

Не слишком ли поторопилось рейтинговое агентство?

- Кажется невероятным, что этот биржевой обвал происходит всего через месяц после того, как известное рейтинговое агентство Moody´s, наконец–то, передвинуло Россию в группу стран, рекомендованных для инвестиций...

– После кризиса пятилетней давности крупнейшие рейтинговые агентства поместили Россию в «спекуляционную» группу. Это значит, что многие крупные финансовые институты Западной Европы и Соединенных Штатов (страховые компании, пенсионные фонды) не имели право вкладывать свои капиталы в российские акции и другие ценные бумаги: слишком велик риск. Присвоение России несколько недель назад так называемого инвестиционного рейтинга – это очень значительное достижение для страны. Оно должно было бы подвигнуть целый ряд западных инвесторов на то, чтобы вкладывать капиталы в российскую экономику в той или иной форме. Но после ареста Ходорковского приходится спрашивать себя: а не слишком ли поторопились рейтинговое агентство со своими рекомендациями? Достаточно ли цивилизованным является российский рынок ценных бумаг?

Насколько реальна катастрофа на российской бирже?

– Значит ли это, что нужно ожидать настоящей катастрофы на российской бирже, что российский рынок ценных бумаг рухнет ещё больше, чем в понедельник утром, когда торги даже пришлось приостановить?

– Необходимо подождать, как будут развиваться финансовые рынки в ближайшее время, стабилизируется ли ситуация. Успокоится ли российская биржа, как это произошло, скажем, после ареста Лебедева, который ведь, ко всему прочему, является главой банка «Менатеп». После его ареста курсы российских акций упали на пятнадцать процентов, но потом снова выросли. Произойдёт ли что–то подобное и на этот раз? Насколько долгосрочными будут негативные последствия? Мы этого не знаем, потому что не знаем, что ещё предпримет прокуратура, будет ли она и дальше арестовывать известных бизнесменов и менеджеров, будут ли предприняты попытки деприватизации, конфискации частной собственности, будет ли государство брать под своё управление частный капитал... Вот это действительно привело бы к трагическим последствиям.

– Вы считаете такое развитие реальным?

- Мне кажется, что российские власти вряд ли предпримут дальнейшие шаги по деприватизации частных предприятий. По моему, конкретных признаков этого нет. Но в то же время надо заметить следующее. Экономисты относят Россию к группе так называемых «пороговых» государств (эта группа включает, в общей сложности, примерно пятьдесят стран), государств с развивающимися рынками. Не надо путать с развивающимися странами. Россия – не бедная страна, у неё – развитая индустрия, высокий уровень экономического роста... Но всё же – «пороговая». Так вот: когда речь идёт о таких «пороговых» государствах, мы оцениваем ситуации, подобные нынешнему скандалу вокруг ЮКОСа и Ходорковского, как «одноразовый, единичный риск». Можно сравнить, скажем, с покушением на президента в какой–нибудь латиноамериканской стране, которая тоже входит вместе с Россией в упомянутую группу. Биржи всегда очень чувствительно реагируют на подобные ситуации. Падение в десять–пятнадцать процентов – обычное дело. Но главное в том, что будет дальше. Если положение выровняется, «взрывного» бегства капитала не произойдёт. Но, естественно, риск для западных инвесторов, мягко говоря, не уменьшился. Скоро в России выборы в Думу. И если власти будут, скажем, ограничивать в политическом смысле какие–либо партии, мешать им, действуя против них методами, подобными тем, которые применяются сейчас против Ходорковского, то это окончательно убедит инвесторов в том, что надо сворачивать дела в России.