Район Марцан на востоке Берлина когда-то был образцовым спальным районом социалистической ГДР - типовая застройка панельными домами, широкие проспекты, такая "улица Строителей", которую можно встретить едва ли не в любом постсоветском городе. В девяностые и нулевые район заселили выходцы из бывшего Советского Союза - обосноваться здесь было гораздо легче, нежели в центре. В задыхающемся от нехватки жилого пространства Берлине недорогую квартиру в Марцане можно найти даже сейчас. Особую известность Марцан получил пять лет назад в связи с "девочкой Лизой" из семьи переселенцев, обвинившей беженцев в изнасиловании. Именно в Марцане прошли первые протесты русскоязычных берлинцев против беженцев, вылившиеся в митинг возле ведомства федерального канцлера.

"Чувствую себя Жириновским"

Профиль Марцана понятен - русскоязычный, гомофобный, неблагополучный спальный район, рабочая окраина модного и толерантного Берлина. Именно здесь, где пять лет назад одни русскоязычные устраивали народный сход против беженцев, другие русскоязычные - ЛГБТ-организация Quarteera - в субботу, 18 июля, провели первый в районе гей-прайд. Активистам удалось собрать около 500 участников. В сопровождении нескольких десятков полицейских колонна гей-активистов прошла за небольшим грузовичком с диджеем от станции городских электричек к ничем не примечательной площади по широким улицам вдоль трамвайных путей. По пути танцевали под "Голубую луну" Бориса Моисеева и "Нас не догонят" группы "Тату", скандировали лозунги: "Любовь - для всех" и "Марцан для всех". "Я чувствую себя Жириновским, который всем пообещал любовь", - сказал в какой-то момент в микрофон один из инициаторов создания Quarteera Ваня Кильбер, который вел программу выступлений. Немногочисленные встреченные местные жители без энтузиазма снимали танцующих активистов на мобильные телефоны.

Именно с местным населением и были связаны основные опасения организаторов. По словам Вани, он сам и другие члены Quarteera получили по Сети немало угроз "с полуанонимных аккаунтов" после объявления о том, что прайд придет в Марцан. Активистам угрожали казнью, если они решатся прийти в район, причем писали как на русском, так и на немецком. Угрозы через социальные сети получили даже родители активистов.

"Этот район - он подавляет, я работал с безработной местной молодежью - из них большинство даже ни разу не были за границей, - говорит художник Миша Бадасян, работающий также и социальным работником. - Живущие здесь немцы такие же гомофобы, как и русские, и так же готовы жечь беженцев. То есть это не специфическая русская проблема", - считает он. Однако каких-то нападений и враждебных акций за время прайда зафиксировано не было, как не было и особой охраны полиции.

Слово мэра

Большая часть из нескольких десятков транспарантов, которые несли активисты, была посвящена политическим событиям в России, где власти все чаще разыгрывают гомофобную карту. А часть напоминала "Монстрацию": "Внутри каждого гопника есть девочка в перьях", "Любви все гендеры покорны", "За вашу и нашу любовь", "Вы знали, куда ехали". "Только позавчера в России приняли новый закон про транслюдей. Понимаю, что это манипуляции, и вот они нашли козлов отпущения, но почему на это ведется народ? Людей не пугает ни коррупция, ни насилие, ни воровство", - говорит художник Бадасян о происходящем в России.

В Берлине же русскоязычный прайд не просто получил поддержку от местных властей, приветственные слова раздавались на удивительно высоком уровне. К прайду обратились как мэр Берлина Михаэль Мюллер (Michael Müller), так и вице-президент бундестага Петра Пау (Petra Pau). На шествии корреспондент DW заметил флаги "зеленых", социал-демократов и либералов из Свободной демократической партии. Против прайда в Twitter выступили только правые популисты из "Альтернативы для Германии".

"Пришли посмотреть на красоту"

И все же, как подчеркивают организаторы, им не хотелось бы представлять прайд в качестве похода к гомофобам или захода на вражескую территорию. "Еще пять лет назад мы подумали, что пойдем в Марцан и будем просвещать их - гомофобных. Но эта мысль не заражала людей, люди не загорались, мы постоянно откладывали эту идею. В этом году COVID сорвал большой берлинский прайд, и мы вернулись к Марцану, только сменили повестку. Теперь это не "ЛГБТ идет к гомофобам", это мы идем по району, который напоминает нам места, где мы сами выросли. Самая популярная кричалка в этом году: "Мы идем с миром, мы идем с квиром". Идем, не чтобы учить, а чтобы навести мосты", - говорит Ваня Кильбер.

"Я давно не хожу на всякие Ноллендорфплатц (популярное место жительства геев в Берлине. - Ред.) и в гей-кварталы, потому что приторно уже стало, эта свобода настолько приторная. Хочется свежего воздуха. Марцан - здесь простор, здесь много места. Мне нравится видеть красоту там, где все ужасаются - гетто, блоки советские, спальные районы. Но эту красоту важно замечать. Мне кажется, мы пришли сюда посмотреть на красоту", - соглашается Миша Бадасян.

Смотрите также: