Пикториализму дают множество определений. Его называют течением, стилем, жанром фотографии. Кто-то говорит об особой технике съемки и печати, кто-то делает упор не на средства, а на цель, подчеркивая, что изображение у пикториалистов приближается к художественной графике... Ни одно из этих определений не является исчерпывающим, но, в конце концов, важна не терминология, а том, что она пытается обозначить.

Фотографии, представленные на проходящей в берлинском Martin-Gropius-Bau выставке "Тихое сопротивление. Русский пикториализм 1900-1930-х годов", на первый взгляд - размытые и неконтрастные. Нет однозначно черного или белого, у фигур и предметов нет резких границ, они кажутся слепленными из мягкого ватного света, они выныривают из глубокого фона как из темного тумана. Обнаженные женские фигуры на работах Александра Гринберга, которые открывают экспозицию, застыли в классических позах древнегреческих статуй. Освещение - боковое, как это было принято в академической европейской живописи.

Художественная расфокусированность

Комментарий при входе на выставку поясняет, что фотографы-пикториалисты ставили своей целью средствами фотографии воссоздать эффект живописи 19 века. Имеется в виду, прежде всего, вторая половина столетия или даже его последние годы, эпоха импрессионизма и символизма, прерафаэлитов, ар-нуво, стиля "модерн"...

Пикториализм родился в Европе в 1880-х. Он был реакцией на французский импрессионизм, с одной стороны, а с другой - на быстрый процесс удешевления фотографии, повышения ее качества и вместе с этим и ее общедоступности и в каком-то смысле демократизации. Пикториалисты хотели ухватывать игру огромного количества нюансов светлого и темного, пренебрегать неуместно обильными деталями, создавать ощущение возвышенного покоя, свойственного западноевропейской живописи. Цель состояла в том, чтобы фотография стала восприниматься как искусство.

В 1889 году Питер Генри Эмерсон (Peter Henry Emerson) метко описал эту эстетику как "художественная расфокусированность". В Европе она стала терять свою привлекательность с началом Первой мировой войны. В России же в это время и особенно в двадцатые годы 20 века пикториальная фотография достигла своего расцвета. На международных выставках отмечались работы Николая Андреева, Александра Гринберга, Юрия Еремина, Василия Улитина, золотую медаль получил в Париже Николай Свищов-Паола... Еще раньше широкое признание получили Сергей Лобовиков (прежде всего, в Германии) и Алексей Мазурин, который был избран почетным членом Французского фотографического общества.

Лирика и ретушь

Самые ранние из представленных на берлинской выставке работ напоминают если не живопись, то графику конца 19 века. Андрей Карелин и Алексей Мазурин фотографировали читающих девушек в пышных платьях, дам, сидящих на залитой солнцем веранде или прогуливающихся по парку. Рядом - пейзажи, уместные в сборнике печальной лирической поэзии.

Далеко не все фотографы в 1920-х годах старались добиться эффекта размытости и нечеткости. Изобразительный ряд Сергея Лобовикова, который снимал крестьян, - суховатый, плоский, минималистичный. Его фотоработы похожи на офорты. Следы ретуши можно обнаружить на многих снимках, но радикальнее всех исправлял, протирал и царапал Николай Андреев. Вот фотография "Жница". Мало того, что фотограф вручную повысил контрастность полосатого платья крестьянки (то есть прорисовал светлые полоски), - он грубо процарапал и каждый пшеничный колос!

На снимке Петра Клепикова доминирует огромный темный силуэт Собора Василия Блаженного на Красной площади. Перед ним - черные автомобили, тоже сведенные к силуэтам. В самом низу снимка - уходящая нам под ноги брусчатка площади. Можно сравнить это с китайской акварелью. Возможно, снимок был сделан против света, возможно, детали были убраны искусственно, но возникает надолго остающееся в памяти ощущение пустого и гулкого пространства.

Вредная фотография

Пикториалисты использовали чрезвычайно изощренные методы фотопечати. Каждый снимок на выставке (а в Берлине выставлены исключительно оригинальные авторские оттиски) - это либо серебряно-желатиновая печать, либо бромойль. Трудно отделаться от впечатления, что самым главным для некоторых авторов было погружение в процесс фотопечати.

Кажется очевидным, что фотография для пикториалистов не являлась нейтральным и объективным инструментом документирования реальной жизни. Искусствоведы пишут о том, что в России пикториализм имел для авторов "абсолютную ценность как способ самосовершенствования, в первую очередь эстетического".

В 1920-х годах фотографы-пикториалисты имели возможность выставляться за рубежом, представляя "молодое революционное искусство Советской России", в профессиональных фотожурналах в СССР велись ожесточенные дискуссии о технологии фотопечати. Пикториалисты не воспринимались как враги и отступники. Ситуация изменилась в 1930-х годах. Любовь к изыскам фотопечати и коричневатым полутонам оказалась несовместимой с идеологическим наступлением на искусство и требованием изображать достижения социализма. "Политически близоруких" и "вредных" фотографов репрессировали. Александр Гринберг попал в лагерь по абсурдному обвинению в распространении порнографии, Василий Улитин был выслан из столицы. Почти всем пикториалистам было запрещено профессионально заниматься фотографией. Юрий Еремин на свой страх и риск печатал маленькие оттиски в ванной комнате своей коммуналки.

Большая часть фотографий пикториалистов пропала, очень многое было уничтожено или потеряно. Потому никакая выставка не может претендовать на репрезентативность. И все же даже то, что есть, можно было бы показать лучше. Немецкие критики высказывают сожаление, что выставка, подготовленная Московским домом фотографии, содержит очень мало сопроводительного материала, нет биографий художников, нет комментариев к различным стилистическим фазам русского пикториализма.

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Ефим Шуман