В результате применения отравляющего вещества в сирийской провинции Идлиб погибли по меньшей мере 58 мирных жителей. В США и ЕС ответственность за случившееся возложили на режим Башара Асада, а в российском министерстве обороны объяснили трагедию в городе Хан-Шейхун тем, что сирийская авиация нанесла удар по складу химических боеприпасов, принадлежащему боевикам.

DW выяснила у российского эксперта по Ближнему Востоку, в прошлом сотрудника Московского Центра Карнеги Алексея Малашенко, какая версия событий выглядит правдоподобнее и у кого в Сирии остается химическое оружие.

DW: Западные государства и СМИ обвиняют сирийскую правительственную армию в совершении химической атаки в провинции Идлиб. Россия утверждает, что виной всему склад с химоружием, принадлежавшим вооруженной оппозиции. Чьи аргументы звучат убедительнее?

Алексей Малашенко: Я думаю, что обе стороны перегибают палку. В оправдание России и Башара Асада могу сказать одно: а зачем им это нужно? Зачем им таким образом подставляться, тем более, что число жертв от этой атаки уже перевалило за несколько десятков человек? Поэтому эта версия меня до конца не устраивает.

Другая, уже российская версия о том, что это был взрыв на складе, который оставили боевики, и неожиданно там взорвался газ - зарин или что-то другое. Но тоже непонятно, почему разведка не знала об этом, где были саперы. Этот газ в таких объемах не мог появиться внезапно, он был кем-то брошен. Кто здесь виноват - боевики, которые его бросили? Конечно, но и те люди, которые его прошляпили, та же самая сирийская армия.

- К какой версии вы склоняетесь?

- Там идет война. Сирийцы стреляли, но промахнулись, не туда попали. То есть да, снаряды были пущены с их стороны (правительственной армии Асада. - Ред.), но это произошло не нарочно, по ошибке. Если это так, то надо просто извиниться, признать ошибки. На войне иногда и самолеты сбивают по ошибке. Я думаю, этот крайне тяжелый с гуманитарной и психологической точек зрения момент, как это ни парадоксально звучит, является поводом, чтобы честно сказать друг другу, что произошло, а не заниматься взаимными обвинениями.

- То есть вы склоняетесь к тому, что химоружие было у противников Асада?

- Да, оно там лежало, и в него попали. Моя версия такова.

- Сообщалось, что все химоружие сирийской армии было уничтожено под международным контролем еще в 2013 году. Если оказалось бы, что все же армия Асада применила сейчас этот газ, откуда у нее такое оружие?

- Невозможно уничтожить все оружие, особенно в такой слабо контролируемой стране, как Сирия. Это иллюзия считать, что подобные авторитарные режимы все контролируют. Кто-то где-то его мог оставить, кто-то кому-то его мог продавать. Надо было сделать все, чтобы это оружие отобрать. Сделать то, что предлагал Обама: провести какую-то красную линию против использования химоружия. Это действительно наше общее дело.

Очень печально, что из-за этого разгорелся очередной скандал. По-моему, такая трагедия, напротив, дает повод для сближения, чтобы договариваться, признавать свои ошибки. В конце концов, недавно в Вашингтоне говорили, что они не борются против Асада так, как раньше. В таком случае зачем ему было бы сейчас это устраивать? Поэтому пока что вопросов больше, чем ответов.

- А  откуда у вооруженной оппозиции, противников Асада, может быть химоружие?

- Откуда угодно, в стране идет гражданская война. Когда такое происходит, то любое оружие, причем самое неприятное, невозможно полностью контролировать: оно покупается, продается. И не дай Бог, будет еще куда-то вывозиться - это ведь тоже возможно.

- Вы упомянули про красную линию в распространении химоружия. Запад может возразить, что он пытается провести эту линию в Совете Безопасности ООН, но Россия и Китай используют свое право вето, как это было в конце февраля. Как же можно этого добиться? 

- Я не юрист и не всегда понимаю позицию Россию. Если играть по-честному и действительно выступать против химоружия, наверное, можно было как-то подкорректировать эту резолюцию. Там были какие-то моменты даже не против России, а против Асада. Но от этого никуда не уйти даже при условии, что американцы сейчас свою позицию смягчили.

Смотрите также: