Когда утром 14 июля 1990 года западногерманская делегация во главе федеральным канцлером Гельмутом Колем (Helmut Kohl) отправлялась на самолете из Бонна в Москву, ни один из ее участников не мог сказать наверняка, чем завершатся предстоящие переговоры, призванные завершить процесс воссоединения Германии. Ведь глава советского государства и генеральный секретарь Коммунистической партии СССР Михаил Горбачев все еще не высказался на предмет возможности членства воссоединенной Германии в НАТО, а для ФРГ это было в высшей степени принципиально.

"Мы летим на Кавказ!"

Итак, Михаил Горбачев принимает Гельмута Коля в Кремле. Канцлер ФРГ решил не тянуть и заявил сразу: приглашение советского лидера полететь вместе с ним на Кавказ он готов принять лишь в том случае, если от воссоединенной Германии не потребуют нейтралитета.

Причем Коль хотел, чтобы Горбачев выразил свою точку зрения немедленно, пока не начались официальные переговоры. Мол, если советский лидер считает, что объединенной Германии в НАТО не место, немецкая делегация тут же отбывает из Москвы и возвращается в Бонн. Ответ советского генсека не заставил себя ждать. "Мы летим на Кавказ, господин бундесканцлер!" - многозначительно сказал Горбачев. И переговорам был дан старт.

Как вспоминает советник Гельмута Коля по вопросам внешней политики и обороны Хорст Тельчик (Horst Teltschik), уже на первых переговорах, которые состоялись в Москве, президент Горбачев в принципе дал согласие на вхождение объединенной Германии в Североатлантический альянс и на ее полный государственный суверенитет.

Цветы от первой леди СССР

Заручившись согласием Горбачева, Коль полетел вместе с ним на Кавказ. Местные жители встречали их ликованием. По дороге в Архыз, где располагалась советская правительственная дача, Коль и Горбачев иногда делали остановки, чтобы принять у людей хлеб-соль - символ славянского гостеприимства.

Горбачева сопровождала его супруга Раиса. Как-то во время прогулки с Гансом-Дитрихом Геншером (Hans-Dietrich Genscher), тогдашним министром иностранных дел ФРГ, она ясно дала понять, сколь большое значение придает этой встрече ее супруг.

В Советском Союзе Горбачева сильно критиковали. Люди возлагали на него ответственность за стремительный распад могущественной страны и масштабные экономические проблемы, которые испытывали государства Варшавского договора. И Раиса Горбачева недвусмысленно напомнила Геншеру о том, что в таких условиях Западу - и ФРГ в особенности - следует не забывать о своих обязательствах перед Советским Союзом.

Супруга советского лидера, смело поддерживавшая проводимый ее мужем курс, потрясла Ганса-Дитриха Геншера. О роли Раисы Горбачевой вспоминает и Хорст Тельчик. Однажды, когда участники обеих государственных делегаций направлялись к реке, Раиса неожиданно остановилась и стала собирать цветы на лужайке. Потом подошла к Гельмуту Колю и протянула ему букет. "Это был новый сигнал! - рассказывает Тельчик. - Он означал, что столкновений во время переговоров быть не должно и что обе стороны намерены добиться хорошего результата".

Крупная сделка

На следующий день переговорщики обсуждали вопрос о численности бундесвера, а также об отдельном договоре между Советским Союзом и объединенной Германией, предусматривавшем особые отношения между двумя государствами. Было условлено заключить соглашение о выводе советских войск с территории ГДР. В связи с тем, что это было связано со значительными издержками, ФРГ еще до начала переговоров предложила СССР финансовую помощь, а также поставки продуктов питания.

На финансирование переобучения вернувшихся на родину советских солдат и офицеров Гельмут Коль пообещал выделить около 300 миллионов марок. Более того, федеральное правительство выразило готовность покрыть затраты на строительство жилья для военных. Но Михаилу Горбачеву этого было мало. Он также хотел получить деньги на санацию подорванной государственной финансовой системы.

О том, какую же конкретно сумму получил в результате от ФРГ Советский Союз, участники переговоров умалчивают до сих пор. Хотя, по словам Хорста Тельчика, какое это теперь имеет значение! "Допустим, Горбачев сказал бы тогда: "Господин бундесканцлер, я согласен, но Федеративной Республике это обойдется в 50 или 80 миллиардов марок!" Разве мы могли бы отказать?" - задается вопросом Тельчик.

Happy end

К концу переговоров все нерешенные вопросы были решены. И немецкая делегация отправилась домой в отличном расположении духа и в абсолютной уверенности, что теперь Советский Союз не создаст ни единого препятствия на пути к объединению ФРГ и ГДР. Так и случилось. Девять месяцев спустя после падения Берлинской стены, Германия обрела единство.

Авторы: Маттиас фон Хельфельд, Наталия Королева

Редактор: Дарья Брянцева