Вера Немирова – один из самых ярких оперных режиссеров младшего поколения. Она родилась в 1972 году в Софии, в семье певицы и оперного режиссера. Ее отец был первым, кто ставил в Болгарии оперы Дмитрия Шостаковича. В конце прошлого века семья Немировых переехала в Росток. Вера получила образование в Берлине. Ее учителями были Рут Бергхаус (Ruth Berghaus), соратница Брехта (Bertolt Brecht), и Петер Конвичны (Peter Konwitschny). За последние пять лет Вера Немирова, поработав в лучших оперных домах Германии и Австрии, стала большим специалистом по Вагнеру (Richard Wagner). В частности, высших похвал удостоилась ее постановка "Кольца нибелунга" на оперной сцене Франкфурта.

На июль 2013 года планировалась первая работа Немировой в России: на сцене Михайловского театра она должна была поставить оперу Вагнера "Летучий голландец". Несколько недель назад стало известно, что вместо Немировой оперу будет ставить российский режиссер Василий Бархатов. Причины подобного изменения планов ни Немирова, ни Михайловский театр предпочитают не комментировать.

Только что состоялась премьера оперы Вагнера "Тристан и Изольда" на сцене Боннской оперы, где десять лет назад с постановки "Макбета" Джузеппе Верди началась карьера Немировой-режиссера.

Deutsche Welle: Госпожа Немирова, практически у всех вагнеровских героинь есть некие общие биографические черты: они влюбляются по уши с первого взгляда, личная жизнь у них не складывается, счастье длится лишь миг, а в конце почти все они умирают. Похоже, у Вагнера вообще была проблема со счастливой земной любовью?

Вера Немирова: Вагнер жаждет некоего спасения, преображения. И женщины у него неизменно оказываются инструментом для того, чтобы великий мужчина мог выполнить свою великую миссию. Если честно, подобное положение дел мне не очень нравится. Но очевидно и другое: речь идет о проекции личной потребности композитора во всепоглощающей, спасительной любви. При этом он "распределяет" себя на своих героев: в Изольде Вагнера не меньше, чем в Тристане.

- Из всех опер Вагнера "Тристан" в наибольшей степени имеет привязку к реальным биографическим обстоятельствам жизни Вагнера: его любви к Матильде Везендонк (Mathilde Wesendonck). Ни до, ни после этого романа Вагнер, по его собственным словам, не испытывал столь интенсивного чувства. Насколько для вас как режиссера "Тристана и Изольды" был важен этот биографический аспект?

- Он был для меня главным. Редко приходится встречаться со столь полным совпадением биографии и произведения! Матильда Везендонк – муза, поэтесса, недостижимая "бессмертная возлюбленная". Она была причиной возникновения этой гениальной музыки. Почти двадцать лет назад, когда я училась на третьем курсе, мое внимание привлекли "Песни на стихи Везендонк". Особенное впечатление на меня произвела одна из них – "В теплице" ("Im Treibhaus"). Эта песня стала для меня своего рода миниатюрным эскизом будущей постановки "Тристана и Изольды". Я помещаю моих героев в своего рода лабораторию любви, теплицу страсти.

- На ваши первые постановки немецкая критика реагировала противоречиво, считая некоторые из них провокационными. Отправляясь на "Макбета" или "Кольцо нибелунга", зритель имел шанс оказаться то в злачном баре, то в заброшенном здании парламента. Куда вы приглашаете публику на сей раз?

- В теплицу страсти! Причем тут я точно следую духу произведения и идее композитора. Для меня Тристан и Изольда – два художника, две бескомпромиссные личности, сливающиеся в творческом акте своей любви. В своих других произведениях (например, очень в "Кольце") Вагнер подробно исследует взаимоотношения любви и власти, стремления обладать другим. А "Тристан и Изольда" – это, так сказать, любовь в чистом виде. Только страсть, только чувство. И в конце герои не умирают: они переходят в другое состояние, уходят в другой, лучший мир, который противопоставлен отвратительной реальности, где слишком часто произносятся слова "честь", "власть", "слава". Влюбленные уходят в чувственный космос, в мир свободы духа и плоти.

- Получается, что смерть в любви и есть хеппи-энд?

- Безусловно. Раньше я побаивалась "Тристана и Изольды". Мне казалось, что это депрессивное, эмоционально угнетающее сочинение. Но начав непосредственно работать с этим материалом, я поняла: "Тристан" абсолютно живое и жизнеутверждающее произведение! Это не сочинение о смерти. Это проект: как можно построить жизнь и обрести любовь?

- Современных оперных режиссеров условно можно разделить на два "лагеря": тех, кто в целом следует за исконным сюжетом оперы (возможно, меняя лишь внешние обстоятельства), и тех, кто полностью развинчивает сочинение, как конструктор, и собирает абсолютно новый сюжет. Что интереснее для вас?

- Но мы же не на войне! Лично я считаю себя соавтором композитора и либреттиста. Постановка оперы есть творческий, созидательный процесс. В идеальном случае постановщик должен чувствовать себя на равных с автором (правда, к сожалению, это не всегда получается). Что касается лично меня, то я всегда иду от импульсов, содержащихся в музыке. Моей режиссурой я стараюсь проявить то, что в ней содержится. А в операх Вагнера много чего содержится!