Георг Хайль (Georg Heil), сотрудник телерадиокомпании WDR, один из авторов журналистского расследования предположительно российской хакерской атаки на немецких депутатов, рассказал DW о страхах немецких политиков, опасениях возможного вмешательства в предвыборную кампанию и возможную реакцию Германии на хакерские атаки из-за границы.

DW: Господин Хайль, откуда такая уверенность в том, что компьютеры немецких политиков были атакованы именно российскими хакерами, а не хакерами из какой-либо иной страны?

Георг Хайль: Должен прямо сказать: немецкие ведомства не уверены в этом на все сто процентов и не говорят о том, что они в этом уверены. Ведомства говорят, что у них имеются косвенные свидетельства и индикаторы того, что речь может идти о хакерской группировке из России, известной под названием APT 28. Эту группу подозревают в том, что в прошлом году она взломала сеть бундестага и похитила оттуда большой объем служебной информации.

- То есть старые знакомые? Можно ли что-то сказать о целях или мотивах этих хакеров?

- Поскольку абсолютной уверенности в происхождении хакеров нет, а есть лишь предположения, то и о целях и мотивах хакеров говорят только неофициально. Наши политики и государственные структуры опасаются, что хакеры пытаются похитить данные (например, переписку по электронной почте, в которой кто-то критично выражается о коллегах), которые можно будет использовать для манипуляции общественным мнением.

Многие в Германии опасаются, что это может быть использовано для целенаправленной дискредитации политиков в ходе предвыборной кампании в бундестаг в следующем году.

Нечто подобное мы видим сейчас в США, где Демократическая партия стала жертвой хакерской атаки. Там тоже звучит предположение, что это - дело рук российских хакеров.

- И поэтому немецкая общественность так напугана? Тем, что иностранные государства пытаются повлиять на общественное мнение в Германии?

- Надо сказать, что немецкое общество к такому не привыкло. В других странах, может быть, конечно, другой опыт, но для нас это новость. Сама идея того, что демократическая конкуренция, что процесс формирования общественного мнения накануне выборов могут оказаться под воздействием иностранного государства. Еще раз подчеркиваю: это - предположения. Но сама идея такой манипуляции для многих чужда и пугающа.

- Немецкие политики боятся России?

- Показательно, что немецкие политики открыто об этом не говорят. Практически никто на эту тему открыто не разговаривает. Но нам известно, что германские госструктуры воспринимают эту угрозу очень серьезно и очень озабочены.

Почему люди открыто об этом не говорят, сам не понимаю. Вероятно, хотят дождаться однозначных результатов расследования. А процесс этот еще не завершен. И не исключено, что в итоге будут сделаны другие выводы. Но в данный момент, и об этом говорят эксперты по безопасности, есть свидетельства того, что мы имеем дело с уже известной группировкой хакеров APT28, взломавшей сеть бундестага.

- Есть ли предположения, в каком направлении хакеры хотят манипулировать выборами в Германии?

- Мне об этом ничего не известно. Но мы видим, что в США то, что становится достоянием гласности, вредит только демократам и Хиллари Клинтон. Эти "сливы" играют на руку Дональду Трампу, который является восторженным поклонником президента России.

- Если все это окажется правдой, это будет новый “уровень” российско-германских отношений…

- Прежде всего необходимо дождаться результатов расследования. А когда будет окончательная ясность, интересно посмотреть, как немецкие политики будут реагировать. Будут ли они протестовать открыто или попытаются решить проблему за закрытыми дверьми.

Независимо от того, какая страна стоит за этой хакерской атакой, немцам следует понять, что необходимо гораздо лучше защищаться в сфере ИТ-технологий и всегда исходить из того, что все электронные письма и все телефонные звонки могут быть перехвачены.

- А какие инструменты есть у немецкой политики, чтобы реагировать?

- Эти инструменты ограничены. С одной стороны, надо лучше защищать сети от хакеров. И осознавать риски. А когда будут неопровержимые доказательства, использовать политический диалог и давление по дипломатическим каналам. Насколько эффективны могут быть эти инструменты, судить не мне.

- А Германия не занимается подобным? Не пытается по своим каналам влиять на общественное мнение в других странах?

- Я не могу этого исключать. Конкретные случаи мне не известны. Не знаю, как было раньше, во времена холодной войны. Думаю, что такие вещи не входят в официальный список задач германских спецслужб.

Смотрите также: