У шахтеров и без войны жизнь тяжелая, и работы, и заботы хватает. Как у этого шахтера из Лисичанска.

На снимках Евгении Белорусец трудно обнаружить следы войны, потому что фотографии создавались в сотрудничестве с людьми, приложившими все свои силы для того, чтобы война не проникала в их жизнь. И туман скрывал эти следы.

Возможно, поэтому Евгения Белорусец предпочитала снимать тогда, когда на Донбасс опускался туман. Реальная жизнь кажется ирреальной, но тем резче видны детали.

Несмотря ни на что, жители Донбасса отказываются жить по законам войны. Вот только удается ли это? Кому доверяет, кому верит эта жительница Красноармейска?

Жители Донбасса пытаются создавать своеобразные мирные анклавы, островки, не принимая там ни сепаратистов, ни российских, ни украинских военных. И ходят на работу, хотя зарплату давно не платят. На снимке - шахта в Красноармейске.

Как сладок перекур шахтеров в Красноармейске! Как будто и нет войны...

Женщины есть женщины. Они хотят оставаться красивыми и на шахте, и во время войны.

"Примирение, которое мы упустили" ("Versöhnung, die wir verpasst haben"), - так называлась берлинская выставка фоторабот Евгении Белорусец. Сейчас ее работы вошли в экспозицию стипендиатов Фонда имени Фридриха Эберта, которую показывает Федеральный выставочный зал в Бонне.

Внимание мировой общественности по-прежнему приковано к Алеппо: разрушенный город стал символом ужасов войны в Сирии. Людям в осажденной восточной части города не хватает воды, продовольствия, медикаментов. Многие остались без крыши над головой. По оценкам ООН, сейчас там находится около 100 000 детей.

Помимо Алеппо, еще 18 городов - как, например, Мадая (на фото) - и регионов остаются отрезанными от остального мира. По данным ООН, на этих территориях сейчас находятся почти 600 000 человек. При этом блокаду чаще всего осуществляют войска Башара Асада. Поставку гуманитарной помощи в конкретные районы нужно согласовывать с сирийским правительством, которое продолжает этому препятствовать.

В 2011 году город Дарайя входил в число тех населенных пунктов, где начинались первые демонстрации протеста против режима Асада. Несколько лет Дарайя находилась под контролем повстанцев: правительственные войска, окружившие город, не пропускали туда автоколонны с гуманитарной помощью. В августе 2016 года войска Асада наконец вошли в город, что стало одним из крупнейших поражений оппозиции.

Доктора в сирийских больницах больше не в состоянии лечить пациентов. "У нас не осталось ни бинтов, ни медикаментов. Мы даже не можем сделать операцию по удалению аппендицита или кесарево сечение", - жалуется глава немецкого отделения гуманитарной организации "Врачи без границ" Фолькер Вестербарки (Volker Westerbarkey).

По словам Вестербарки, за последние пять месяцев все восемь больниц и пунктов оказания медицинской помощи, расположенные в осажденной восточной части города Алеппо, были повреждены или разрушены. Отдельные сирийские врачи все еще продолжают ухаживать за пациентами, рискуя жизнью. "Там нигде не безопасно", - констатирует активист.

В особо тяжелом положении находятся 300 000 жителей восточной части Алеппо, которую контролируют повстанцы. В результате почти каждодневных бомбардировок российской и сирийской авиации здесь разрушены тысячи домов. И только за прошедшие выходные погибли около ста человек.

Помимо прочего, в Алеппо не хватает питьевой воды, продовольствия и электричества: это также относится и к западной части города, находящейся под контролем правительственных сил. Запечатлеть страдания местных жителей, однако, не представляется возможным: журналистов сюда допускают крайне редко.

Опасаясь попасть под бомбежку, жители Алеппо почти перестали выходить на улицы, рассказывает Джуд аль-Хатаиб, репортер местного оппозиционного радио Hara FM. Большая часть магазинов закрыта. Нормальной жизни здесь больше нет, говорит журналист. Бывший двухмиллионный мегаполис сейчас считается одним из самых опасных городов мира.

Вступившее в силу перемирие дало сирийцам кратковременную передышку. В то же время многие жители осажденных городов по-прежнему остаются отрезанными от мира и гуманитарной помощи. Священник францисканского ордена Фирас Луфти, который занимается поставкой в Сирию воды и продовольствия, констатирует: "Люди живут здесь как в большой тюрьме".