День окончательной победы еще неизвестен, но ситуация уже изменилась. Шеф-корреспондент "Немецкой волны" Петер Филипп комментирует выступление американского президента:

КОММЕНТАРИЙ

Через три недели после падения Тикрита - последнего важного города в Ираке и родины Саддама Хусейна - американский президент выступил с речью, констатируя факты, не претендующие на сенсационность. Джордж Буш однако не собирался просто возвещать своему народу и всему миру то, что те уже знали и без него. Послание президента однозначно преследовало другие цели.

Во внутриполитическом плане, - в известной степени открывая предвыборную борьбу, - оно должно было представить президента, добившегося успеха и теперь переходящего к решению экономических проблем страны. Внешнеполитический аспект речи состоит в том, чтобы подчеркнуть решимость Вашингтона и в дальнейшем в случае необходимости в одиночку выступать против стран, причисленных им к "оси зла". В военном плане речь должна была определить поворотный пункт, однако сделать это достаточно осторожно, дабы избежать обвинений во лжи в случае дальнейших столкновений. Кроме того, своим выступлением Буш не хотел бы давать лишнего повода для обвинений в нарушении прав человека, поскольку в случае официального объявления победы Вашингтону пришлось бы, среди прочего, освободить почти 6.000 иракских военнопленных.

Докажет ли Буш обвинения?

Чтобы достичь всего этого, американскому президенту придется использовать массу ухищрений. И речь на авианосце является предположительно лишь далеко не самой трудной частью в реализации поставленных задач. Важным представляется, однако, то, что Буш назвал теперь третью причину для войны и выдвинул ее на передний план. Первоначально говорилось о предполагаемом наличии в Ираке оружия массового поражения, потом об освобождении угнетенной страны от ига диктатора, теперь иракская война провозглашается частью антитеррористической кампании, начатой после событий 11 сентября.

Товар под таким соусом можно еще хорошо "продать" в Соединенных Штатах, где до сих пор не прошел шок от терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Однако для других стран этот аргумент является столь же малодоказуемым, как и два первых.

Наличие в Ираке оружия массового поражения до сего дня так и не нашло своего подтверждения, и Вашингтон, понимая, что надо хоть как-то объяснить этот факт, выдает все новые перлы: или Ирак сам быстро уничтожил это оружие, или война помешала довести его создание до конца.

А демократия? Сам Джордж Буш вынужден признать, что путь к ней будет длиться еще очень долгое время и что американские войска будут играть при этом и в дальнейшем важную роль. Среди прочего потому, что надо еще найти и арестовать членов старого правительства.

Речь президента поэтому едва ли подводит окончательную черту и обозначает какой-то поворотный пункт. Наглядным примером сложности проблемы может служить прозвучавшее в это же время заявление министра обороны США Дональда Рамсфелда об окончании важнейших военных операций в Афганистане: если после полутора лет военных действий в этой стране еще не воцарился мир, то наивно было бы ожидать этого в Ираке через полтора месяца после начала войны.