Спектакль "Purgatorio", поставленный Джоном Ноймайером, хореографом и руководителем Гамбургского балета, рассказывает историю кризисного лета в жизни знаменитого австрийского композитора Густава Малера (Gustav Mahler) и его жены Альмы, которую Малер заставил до вступления с ним в брак отказаться от собственных творческих амбиций. Он хотел иметь рядом с собой не композитора, а просто женщину. Альма - ей тогда было 22 года - приняла условия Малера, поставила крест на своем таланте, но летом 1910 года, когда ее муж работал над своей очередной симфонией, она увлеклась молодым человеком по имени Вальтер Гропиус (Walter Gropius). Курортный роман жены с юным архитектором чуть не убил Малера. Страх потерять Альму, отчаяние и свою не затухающую страсть он доверил нотным записям Десятой симфонии, ставшей для него своего рода дневником.

Все свои страдания и всю свою любовь Густав Малер вписал обрывочными фразами в партитуру Десятой симфонии, его последней и незавершенной. Один из фрагментов носит название "Purgatorio", что означает "Чистилище", и именно на эту музыку, созданную на пике супружеского и творческого кризиса, Джон Ноймайер поставил одноименный балет - один из своих лучших, демонстрирующих чудесную способность этого хореографа творить гармонию из двух противоположных форм сценического танца: из повествовательного, сюжетного балета - и абстрактного "модерн данса", который отказался от классической фабулы.

Факты и фантасмагории

Любовный треугольник в балете очерчен достаточно четко для того, чтобы даже зритель, не знакомый с перипетиями супружеской жизни Малера, понимал, в чем тут дело. Но интриги никогда не интересовали хореографа Ноймайера сами по себе, его стихия - это эмоции, которые он переводит в движения танцоров. Солист Гамбургского балета Ллойд Риггинс танцует не только страдающего супруга, но и гениального композитора, оказавшегося в глубочайшем творческом кризисе. Через "чистилище" обманутой любви он приходит к музыке, которая станет самым страстным его высказыванием, оборванным на полуслове. Но Малер в этом полифоничном балете - не только композитор. Он еще и хореограф. Его партитура - сцена и тела танцоров, их позы, жесты, движение.

Таинство рождения музыки - не больше, не меньше - попытался раскрыть через танец Джон Ноймайер в своей интерпретации истории создания Десятой симфонии, звучащей в Гамбурге в версии английского музыковеда Дэрика Кука, ее реконструировавшего. И сколь далекой может быть реконструкция от незаконченного оригинала, столь далека от документальности и биография Малера на сцене. "Purgatorio" - это больше, чем мелодрама. Балет изобилует фантазиями и видениями. На сцене появляются образы "двойников", как безукоризненно-экспрессивный Александр Рябко в роли "вдохновения" и "гения" Малера . Трактовки по Фрейду тоже находят свои образы в танце. И даже архитектурный стиль того времени, все эти подсмотренные у природы завитушки арт-деко, напоминает о себе в филигранных па-де-де и па-де-труа.

Тринадцатый по счету "симфонический" балет Ноймайера, поставленый им на музыку Малера, является пока его единственным, рожденным не только из музыки, но и из биографии композитора. И именно в этом балете кумир хореографа появляется на сцене без ореола величия и даже делит заглавную роль. Первая часть балета поставлена на музыку Альмы, ее песни звучат в исполнении сопрано Шарлотты Марджоно. Ноймайер как будто возвращает Альме отобранное у нее Малером право на свободу самовыражения и творчества и, таким образом, вновь возвращается к своей излюбленной теме - конфликту между страстями и призванием в жизни творческого человека.

Эта тема проходит лейтмотивом через все творчество Джона Ноймайера. С нее, собственно, и началась его карьера в танце. Еще мальчишкой в своем родном Милуоки на севере США он обнаружил в библиотеке биографию Вацлава Нижинского, солиста Дягилевских антреприз, чья головокружительная карьера на сцене скоропостижно закончилась из-за женщины, его большой любви. Потрясенный мощью гения Нижинского и его неординарной судьбой, Ноймайер именно тогда принял решение связать свою жизнь с танцем. Став хореографом в Гамбурге сорок лет назад, американец поставил несколько спектаклей, посвященных русскому хореографу и танцору, а свою любимую тему - конфликт между страстью и творчеством - развил в таких балетах, как "Смерть в Венеции" и "Орфей".

И вот теперь - "Purgatorio", подводящий своего рода итог. Эмоции и музыка всегда были отправной точкой в хореографии Ноймайера, но на этот раз маэстро превзошел самого себя. В музыкальных кругах принято считать, что незаконченная рукопись Малера сочетает одну из самых значительных концепций композитора и потрясающий автобиографичный документ. Балет, поставленный Джоном Ноймайером по партитуре Десятой симфонии и со страстью исполненный блистательным коллективом из Гамбурга, является одной из вершин творчества хореографа.

Обсудить статью в сети Fasebook.