Когда Кристина Шпицмюллер (Christina Spitzmüller) еще училась в школе, она решила принять участие в программе школьного обмена между странами. Вообще-то она хотела поехать во Францию, но на тот момент набор уже был закончен. Организаторы школьных обменов предложили Кристине поехать в Россию. Так девушка на год отправилась в Углич, не зная ни слова по-русски.

Языковая шоковая терапия

Кристину отправили в обычный класс обычной средней школы. Программу приходилось осваивать на русском языке. Сначала было очень тяжело: школьница не могла читать, писать и говорить. Самым понятным предметом внезапно стала сравнительно "международная" математика. Общаться с семьей, у которой жила Кристина, и одноклассниками нужно было по-английски, ведь немецкого никто не знал. Впрочем, и английский не был залогом успеха – Углич хоть и городок туристический, но далеко не все местные жители владеют иностранным языком.

Такая "шоковая терапия" и погружение в языковую среду привело к тому, что после года жизни в Угличе Кристина могла довольно бойко изъяснятся на русском.

Сейчас Кристина учится на факультете междисциплинарных исследований России Потсдамского университета. "В общей сложности я провела два года в России, - рассказывает студентка. – Я могу себе представить, что моя жизнь и в дальнейшем будет связана с этой страной. В рамках своего факультета я изучаю славистику, политологию и экономику. Это даст мне возможность выбирать сферу работы".

Культура без политики

По словам Кристины, политические разногласия между Россией и Германией не повлияли на ее собственные представления. "Мне нравится страна, люди, природа и менталитет, но у меня проблемы с пониманием российской политики и местного ура-патриотизма. Однако я плохо воспринимала их и до аннексии Крыма", - говорит студентка Потсдамского университета.

Патрик Фозен (Patrick Vosen), студент Института Лотмана в Рурском университете Бохума также старается разделять для себя Россию культурную и Россию политическую. "Конечно, меня очень волнуют актуальные политические процессы в России. Тем не менее, мои представления об этой стране настолько сильно связаны с моим собственным опытом, что я скорее думаю о культуре, музыке, природе и людях", - говорит студент славистики.

Своим позитивным опытом он старается делиться и с друзьями, которые о России имеют очень поверхностные представления. "Друзья часто спрашивают меня, не опасно ли сейчас немцам ехать в Россию. Звучит, конечно, абсурдно, зато очень хорошо отражает, насколько сильно политика ухудшила представления о России в Германии, – рассказывает Патрик. – Я лично всегда стараюсь объяснять все непонятные моменты, связанные с Россией, и разрушать глупые стереотипы".

Новое поколение студентов

"Интерес абитуриентов к славистике всегда переживал взлеты и падения, - говорит директор Института славистики при Кельнском университете профессор Даниэль Бунчич. – Первый серьезный бум мы наблюдали в семидесятые годы, что было обусловлено, с одной стороны, усилившимся интересом к Советскому Союзу, с другой – общим увеличением числа студентов. Также вспышки интереса наблюдались в девяностые – во времена Горбачева, а затем в двухтысячные – прежде всего, потому, что дети русских переселенцев начали поступать в университеты".

Русские студенты до сих пор составляют существенную часть учащихся на факультетах славистики. Хотя у нынешних студентов иные цели, чем у их предшественников. "Десять лет назад славистику нередко выбирали в качестве дополнительного предмета, чтобы облегчить себе учебу – якобы, носителям языка этот предмет дается легко, что, конечно же, является большим заблуждением, - утверждает профессор Бунчич. - Сегодня студенты, которые имеют восточно-европейские корни, не всегда владеют языком страны своих предков как родным, ведь многие родились и выросли уже в Германии. Потому они приходят к нам целенаправленно, с сильным желанием учиться, узнавать больше о языке и культуре своих родителей. И это очень хорошая тенденция".