Этого дня ждали жертвы и родственники жертв режима Саддама Хусейна во многих странах: в самом Ираке, в Иране, в Кувейте, в Израиле. Этого дня ждали все пострадавшие от кровавого режима. Ведь по приказу диктатора были уничтожены десятки тысяч людей, сотни тысяч погибли в развязанных им войнах.

Жажда мести

И вот Хусейн предстал перед особым трибуналом в Багдаде. Это не показательный процесс и не суд победителей. Однако сомнения остаются: сможет ли процесс по делу иракского диктатора и его подручных обеспечить торжество справедливости?

Это вопрос вызван, прежде всего, чудовищностью преступлений. Можно ли в данном случае вообще говорить о справедливости? Любой приговор, любое наказание представляются слишком мягкими. Может ли даже смертный приговор стать справедливой расплатой за тысячи смертей? Как отомстить за отравленных газом жителей деревни Халабджа, за массовые убийства шиитов и курдов?

Конечно, месть не имеет никакого отношения к справедливости. Однако именно мести жаждут оставшиеся в живых жертвы режима. Трибунал оказался перед сложным выбором. Если он поддастся чувству мести, то суд будет очень скорым, и Саддам закончит жизнь как румынский диктатор Николае Чаушеску. С другой стороны, суд не должен затягиваться так же, как процесс по делу Слободана Милошевича - иначе все, кто требует сурового наказания для Саддама, возмутятся, а его сторонники, напротив, истолкуют это как проявление слабости.

Сверхзадача - торжество закона

Перед трибуналом стоит неимоверно сложная задача: он должен доказать, что в Ираке настали новые времена, что на смену "скорым расправам" пришли право и закон. И все это в стране, прославившейся сперва жестокостью законов Хамураби, а затем – кровавым беззаконием Саддама. В стране, где сегодня правят бал террористы, повстанцы и оккупационные власти.

Но трибунал не должен стать и послушным исполнителем воли этих самых властей. В таком случае было бы уж предпочтительнее, чтобы американцы сами провели процесс над Саддамом. Однако они хотели во что бы то ни стало избежать обвинений в намерении устроить "суд победителей". Международные суды в данном случае тоже не годились, поэтому и пришлось созывать иракский трибунал в Багдаде.

Между тем, в Ираке не прекращается разгул террора и насилия. Поэтому процесс проходит в закрытом режиме, и даже имена судей держатся в строжайшей тайне. Трибунал начал с рассмотрения обвинения по относительно небольшому делу об убийстве 143 человек. Судьям представляется, что в данном случае им удастся без труда доказать вину Саддама. Но если диктатору будет вынесен смертный приговор уже по этому делу, то все его остальные преступления так и не получат должной юридической оценки.

Как бы то ни было, вопросы остаются. Может ли при таких условиях в этом процессе восторжествовать закон? Не говоря уже о справедливости…