Книга Геннадия Горелика "Андрей Сахаров: наука и свобода" - не новость для российского читателя. По-русски она выходила последний раз три года назад в издательстве "Молодая гвардия". Но в Германии, по-немецки, еще не было столь обширной (более 400 страниц) и детальной биографии выдающегося ученого, правозащитника, общественного деятеля, лауреата Нобелевской премии мира. Так что удивление немецкого читателя, как правило, лишь поверхностно знакомого с биографией Сахарова, объяснимо.

Гуманитарные физики

Книга развеивает множество легенд, устоявшихся стереотипов, причем связанных не только с самим Сахаровым. Один из российских рецензентов назвал книгу Горелика "историей советских физиков". Это очень точное определение. Можно говорить даже о своеобразной реабилитации советских физиков, презрительно охарактеризованных Солженицыным как "сонмище продажной, беспринципной технической интеллигенции".

Столь категоричное утверждение несправедливо. Так, письмо с осуждением Сахарова в связи с присуждением ему Нобелевской премии мира отказались подписать пять академиков. Неподкупных, честных "гуманитарных физиков", как их называет автор книги, докторов и кандидатов наук, научных сотрудников открытых и закрытых НИИ, не участвовавших в злобной травле Сахарова и даже открыто выступавших в его защиту, было немало. Меньше, наверное, чем хотелось бы, но все же...

Еще один миф, который усиленно культивируется в последние годы, касается роли разведки в создании советской водородной бомбы. Мол, все секреты в этой области удалось добыть в США советской агентуре, а сам Сахаров ничего особенного не придумал. Это неправда. Информацию об американской атомной программе выдавали сразу три агента, работавшие в Лос-Аламосе, но с водородной бомбой было иначе. Клауса Фукса и Дэвида Грингласса арестовали уже в 1950 году, а Теодор Холл (агент "Млад"), помогавший СССР устанавливать ядерное равновесие, потом прекратил свою разведдеятельность, уехав в Англию и занявшись там биофизикой. Так что никакие всеведущие чекисты Сахарову не помогали.

Это доказывает и то, как оценила его уникальные заслуги власть: в октябре 1953 года, после успешного испытания водородной бомбы, 32-летний физик стал академиком Академии наук СССР (самым молодым!), минуя степень члена-корреспондента. Как и другие отцы советской супербомбы, Сахаров получил Сталинскую премию в 500 тысяч рублей (примерно 40 годовых зарплат врача, напоминает Горелик) и свою первую звезду Героя соцтруда. "Осенью 1953 года, - пишет автор книги, - Сахаров стал спецфизиком номер один в глазах правительства". Еще бы: у СССР появилось оружие в 25 раз мощнее американской бомбы, уничтожившей Хиросиму.

Патриотический подвиг

Но в глазах самого Андрея Дмитриевича успех определялся не только килотоннами. Мало кто знает, что для Сахарова "изделие" было особенно ценно благодаря его дешевизне, так сказать, "на единицу разрушений". В отличие от атомной бомбы, не надо было добывать редкий элемент уран, разделяя затем изотопы. Правда, несколько дешевле обходился плутоний, но и он был очень дорогим. Изобретение Сахарова, как подчеркивает Горелик, экономило огромные средства стране, разоренной войной. Разумеется, еще лучше было бы вообще не тратить деньги на создание оружия массового поражения, но для реалий той эпохи это абсолютно несбыточная мечта. И Сахаров, и практически все, кто с ним работал, искренне считали, что совершают "патриотический подвиг" (так сказал об этом академик Курчатов).

Что касается ограниченности ресурсов страны как стратегического фактора, то Андрей Дмитриевич подчеркнет это еще раз в 1967 году в письме в ЦК КПСС, в котором идет речь о системе противоракетной обороны. Письмо это стало достоянием общественности уже после развала СССР и впервые опубликовано именно в книге Геннадия Горелика. Сахаров - тогда еще не диссидент, а спецфизик номер один - писал, что Советский Союз обладает "значительно меньшим технико-экономическим потенциалом, чем США", а значит будет вынужден развивать средства нападения, ведь система ПРО гораздо дороже (в несколько раз) равносильной наступательной системы. Гонка противоракетной обороны, по мнению Сахарова, значительно увеличит опасность ядерной войны.

Социальное происхождение - разночинец

Одна важная вещь, которую даже знакомый с биографией Сахарова человек с удивлением узнает из книги: в его судьбе не было радикального перелома, сделавшего ученого диссидентом. То есть внешний перелом, конечно, был: обласканный государством академик стал изгоем и объектом травли, - но что касается личности Андрея Дмитриевича, то здесь ничего неожиданного, в общем-то, не произошло. Еще в 1945 году, заполняя анкету в отделе кадров, он в графе "Социальное происхождение" указал: "Разночинец". Нет необходимости объяснять, чем была для России разночинная интеллигенция, - и чем она была для Сахарова, сына физика, внука адвоката и правнука священника.

Позже Сахаров после успешных испытаний "своей" бомбы произнес "программный" тост за то, чтобы такие заряды взрывались над полигонами, а не над городами. Академик сыграл немаловажную роль в заключении договора о запрещении наземных испытаний ядерного оружия в 1963 году, послав тогда письмо Хрущеву. В 1967-м защищал озеро Байкал от промышленных загрязнений. Так что его обращение к правозащитной деятельности было естественным шагом.

Остается лишь добавить, что успеху этой книги в Германии, безусловно, будет способствовать великолепный перевод Хельмута Роттера (Helmut Rotter) - по профессии физика, который много лет проработал в Объединенном институте ядерных исследований в Дубне.

Gennady Gorelik.
"Andrej Sacharow. Ein Leben für Wissenschaft und Freiheit".
Birkhäuser, 2013