Вступления Турция официально добивается начиная с 1987 года. Но рассмотрение этого заявления бесконечно откладывается.

Министр иностранных дел Турции Исмаил Чем так описывает ситуацию в стране: "Мы теряем время. Мы допустили возникновение атмосферы раздора. Общество и политики образовали разные лагеря, но это тупик. Это даже хуже, чем простое пробуксовывание реформ".

О непринятии Турции в ЕС

Обозреватель "Немецкой волны" Гасан Гусейнов:

Не существует какой-то одной-единственной проблемы во взаимоотношениях Турции и Европы, устранив которую, можно было бы говорить о вступлении Турции в Евросоюз. После распада СССР в 1991 году политический вес Турции значительно изменился. С 1952 года – года вступления Турции в НАТО – эта страна была периферией Западного мира и по отношению к советскому гиганту, и по отношению к арабскому Востоку.

В культурно-политическом отношении эта страна была изолирована от внешнего мира: как бывший центр Оттоманской империи Турция находилась в напряженно-холодных отношениях со всеми своими соседями – от Греции и Болгарии до Сирии и Ирака. Но в военно-политическом отношении Турция была интегрирована в западные структуры безопасности. Именно это сочетание своеобразной изоляции и избирательной военной интеграции Турции с Западом создавало видимость стабильности.

После распада СССР в Турции раздались и такие голоса: "А ведь если бы мы сорок лет были в составе коммунистического блока, европейцы сегодня постарались бы принять нас в ЕС". Если угодно, Запад забыл о Турции так, как он забыл об Афганистане после ухода оттуда советских войск. И может не менее жестоко за это своё пренебрежение поплатиться. Но вернемся к причинам непринятия Турции в ЕС.

С середины 50-х годов изоляция в отношении Европы постепенно сходила на нет, причем не без помощи Германии. Пригласив к себе турецких рабочих, именно Германия создала во второй половине 20 века первые реальные предпосылки социально-политической интеграции Турции в Европе. И все-таки дальше предпосылок дело не идет по нескольким причинам. Остановлюсь только на трех причинах, и упоминать их буду в порядке убывания морального веса этих причин и, наоборот, нарастания их практического значения.

Первая причина – исторического характера. В ходе первой мировой войны на территории Турции было совершено массовое истребление армянского населения. Словарь богат. И как бы мы ни называли это событие – "резнёй", "геноцидом", "истреблением людей по этническому признаку", здесь были налицо признаки государственного преступления, преступления против человечности. Некоторые европейские государства, например, Франция, на законодательном уровне признали события 1915 года геноцидом. Германия по причинам, о которых мы попробуем рассказать в одном из апрельских выпусков нашего исторического журнала, пока не готова назвать вещи своими именами, а Турция – и подавно. Говорят, что здесь есть прагматическое соображение, мол, слишком много людей может потребовать возмещения убытков. Но тут есть и территориально-политические соображение.

На некоторых землях, где когда-то жили армяне, в современной Турции живут курды. Миллионы курдов. Какие такие курды? - спрашивают некоторые турецкие политики. – Мы не знаем никаких курдов, мы знаем только "горных турок". Турция – выдает себя за моноэтничное государство, на деле являясь государством полиэтничным. Это обстоятельство только недавно стали понимать в Европе, обнаружив, как, например, в Дании, что большая часть переселившихся в эту страну "турок" – никакие не турки, а курды. Это, стало быть, вторая причина: из опасения дать волю спирали сепаратизма Турция отказывается давать политическую оценку событиям начала 20 века.

Наконец, третья и, полагаю, главная причина неготовности Европы принять Турцию в Евросоюз, даже если допустить, что Турецкая республика завтра примет соответствующее европейским стандартам законодательство. Население Турции – около 70 миллионов человек. Процентов 7 из них уже несколько десятилетий живут в Европе – в Германии, в Англии, в Скандинавских странах. Миграционный потенциал Турции огромен, и Европейский союз сегодня просто боится открыть свои границы.

О правах национальных меньшинств

Главное требование Евросоюза к Турции - соблюдение прав человека, в том числе и прав национальных меньшинств. В первую очередь это относится к курдам.

Йорг Пфуль, корреспондент "Немецкой волны" в Стамбуле:

"Большой человек, маленькая любовь" - так называется трогательный романтический фильм, который вызвал бурю страстей. Фильм рассказывает о дружбе старого чудаковатого судьи и маленькой девочки. В первые же дни показа он собрал более 100.000 зрителей - почти рекорд для турецкого кинопроката. И тут же был запрещён. Дело в том, что судья - турок, а девочка - из курдской семьи. И вот чтобы хоть как-то общаться с ней судья выучивает наизусть несколько фраз по-курдски. И говорит их с экрана. Этого оказалось достаточно для запрета. Исполнитель главной роли Чукран Гюнгор недоумевает:

"Я удивляюсь. Такого я не ожидал. Ведь фильм уже прошел по экранам. Кто его закрыл, за что? Это явная ошибка".

Никакой ошибки тут нет. Разговорный курдский язык в быту разрешен, издаётся даже несколько газет на курдском языке. Правда, они подвергаются жесточайшей цензуре. Власти закрывают радиостанции, в программе которых появляются песни на курдском языке. Прокуратура заводит дела на молодожёнов, которые рассылают приглашения на свадьбу на курдском языке.

Одно из требований Евросоюза заключалось в разрешении теле- и радиовещания на курдском языке. Ответ был найден парадоксальный: парламент изъял из конституции страны запрет на такие передачи, а правительство тут же декретом вновь запретило вещание на курдском языке. В ближайшее время, возможно государственный канал "ТНТ" введёт получасовую передачу на курдском, однако транслироваться будет исключительно государственная пропаганда. О преподавании курдского языка в школах премьер-министр страны Бюлент Эджевит и слышать не хочет:

"Ни одна из трёх партий, входящих в правительственную коалицию, не хочет и не может этого допустить."

И, словно чтобы положить конец всем дискуссиям, парламент Турции на днях в очередной раз продлил чрезвычайное положение в районах компактного проживания курдов на юго-востоке страны.

Примерный партнер по антитеррористической коалиции

Но, возможно, продление чрезвычайного положения связано и с планами Вашингтона нанести военный удар по Ираку. До сих пор Турция была примерным партнёром по антитеррористической коалиции. Однако война с Ираком явно не входит в их планы.

Премьер-министр Турции Бюлент Эджевит:

"Вместо того, чтобы начинать никому не нужную войну в Ираке, следовало бы направить все наши усилие на окончание войны между Израилем и палестинцами. Вот чем должна заняться Америка. Мы не хотим войны у наших границ, мы хотим мира. Мы не хотим гонки вооружений, мы хотим роста благосостояния."

Такая позиция тоже продиктована курдской проблемой. Ведь в приграничных областях Ирака тоже проживают курды. Руководство Турции опасается, что после свержения иракского диктатора Саддама Хусейна. Курды по обе стороны границы снова начнут добиваться создания независимого Курдистана.

Но может ли страна, которая отягощена столькими проблемами - а об экономике мы даже не успели поговорить - служить примером для подражания для стран Центральной Азии и Кавказа?

Турция как проводник вестернизации

Профессор боннского университета, востоковед Эве Мария Аух:

Давайте начнём с самого понятия пример для подражания. Это всегда проблема, когда в международной политике говорят о примерах или схемах. Ведь у всех стран и народов – свои собственные традиции, своя история. Поэтому и пути в современную эпоху они избирают разные. Но вопрос обоснован. Во-первых, языковое родство, особенно с Азербайджаном. Во-вторых, религиозные традиции. А раз Турция уже дальше продвинулась на пути модернизации, то почему бы не использовать её опыт? У меня складывается порой впечатление, что и страны ЕС, подталкивают Турцию к этой роли. То есть, Турция как проводник вестернизации, политики Запада. И действительно, несмотря на все различия, туркам легче ориентироваться в странах Средней Азии – ментальность схожая, культурные традиции, социальные условия. Турция может во многом стать если не примером для подражания, то посредником. Например, создание современного аппарата государственного управления. При всех её изъянах демократия в Турции продвинулась гораздо дальше чем в большинстве стран Средней Азии. Или создание современной армии. Здесь у Турции благодаря сотрудничеству с НАТО богатый опыт. Кроме того, Турция давно сотрудничает с Евросоюзом, другими международными организациями. Одним словом, пример для подражания – нет, посредник – да. Теперь вопрос религиозности. Да, все мы исходим из того, что Турция, где большинство населения мусульмане, сумела построить светское государство, отделить религию от государства. Но исходные позиции разные. В Турции сохранялось религиозное образование. В бывших советских республиках ислам активно искореняли. Поэтому и отношение к религиозным вопросам в Турции более спокойное. А в бывших советских республиках Средней Азии фундаменталистские течения так легко находят сторонников, потому что, во-первых, уровень религиозного образования низок, а во-вторых, эти течения являются выражением других, политических и социальных проблем. А поскольку корни у фундаментализма в Турции и, скажем, в Таджикистане или в Чечне совершенно разные, то и пути решения проблемы другие.