1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Укротитель роялей, или Формула идеального звука

23 сентября 2010 г.

Что делать, если "тон не дышит"? Всемирно известные пианисты в таких случаях обращаются за помощью к мастеру-настройщику, который стал героем немецко-австрийского документального фильма "Пианомания".

Штефан Кнюпфер колдует над роялем
Штефан Кнюпфер колдует над роялемФото: Farbfilm Verleih

На протяжении года съемочная группа наблюдала за тем, как знаменитый настройщик из Вены готовит рояли к концертам и студийным записям. Подчас это напоминает конкурс юных талантов. Только вместо музыкально одаренных вундеркиндов - инструменты. Для пианиста Пьера-Лорана Эмара отобрали два рояля. В итоге должен остаться один, наиболее подходящий для замыслов маэстро.

Фото: Farbfilm Verleih

Штефан Кнюпфер: "Запись Баха состоится через год, но уже сейчас Пьер-Лоран хочет услышать, как зазвучит рояль. Проблема в том, что ему требуется один инструмент, который в зависимости от исполняемого на нем произведения будет менять свою звуковую окраску. Ничего подобного мы никогда еще не делали".

Фото: Stefan Olah

Но нет ничего невозможного для Штефана Кнюпфера (Stefan Knüpfer), улыбчивого блондина средних лет, главного настройщика венского филиала знаменитой компании Steinway & Sons. Штефан Кнюпфер не просто первоклассный мастер по ремонту, реставрации и настройке концертных роялей. Он – одержимый. И даже немного безумец. Он - волшебник, колдующий над инструментом. Он – ученый, нашедший формулу идеального звука.

Штефан Кнюпфер: "Внешние условия - зал, инструмент, влажность воздуха, температура, – все это меняется. И все это нужно учитывать, чтобы рояль звучал так, как его слышит внутренним слухом музыкант. Это самая большая сложность в нашей работе. Необходимость постоянно что-то менять".

Электронное оборудование и компьютерные программы помогают точно просчитать частоту. Штефан Кнюпфер настраивает темперацию на слух, при помощи рук и загадочных телодвижений.

Например, дует несколько раз и спрашивает: "Звук должен делать так?" Потом размахивает в воздухе руками и снова спрашивает: "Или вот так?". Пианист Пьер-Лоран Эмар взвешивает альтернативы и отвечает: "Я бы хотел и то и другое. Я бы хотел, чтобы звук был более открытым. Открытый звук мне нужен мне для всего этого произведения". Штефан Кнюпфер уточняет: "Да, но в данном контексте?" Пьер-Лоран Эмар: "В данном контексте я бы хотел, чтобы звук был более интимным". Штефан Кнюпфер: "Интимнее… Хорошо".

Фото: Farbfilm Verleih

Штефан Кнюпфер, 43 года, родом из Гамбурга, в детстве мечтал о сольной карьере пианиста, но понял, что таланта у него недостаточно, чтобы подняться на музыкальный Олимп. Поэтому выбрал другой путь и в 15 лет поступил учеником в гамбургский филиал Steinway & Sons, стал настройщиком. Овациям, которыми провожают его знаменитых клиентов, он не завидует.

Штефан Кнюпфер: "Я не разочарован, нет, нисколько. Моя работа – это своего рода бесконечный научный проект. Ну, вот, все готово. Пусть заходит".

На сцену в волнении выходит маэстро. Концертный зал пока еще пуст. Они втроем. Пианист, рояль и Штефан Кнюпфер. Дружелюбие и юмор настройщика снимают напряжение у музыканта. Со многими звездными исполнителями классической музыки маэстро из Вены на дружеской ноге. Он понимает с полуслова, что от него хотят пианисты и выполняет их самые невозможные прихоти. Он "повернут" на фортепиано. Единственный человек из его окружения, у которого нет рояля Steinway, это его жена, - шутит Штефан Кюпфнер. И даже сны он видит профессиональные…

Штефан Кнюпфер: "Мне приснилось, что в рояле лопнула струна. Кошмар! Вот здесь. Это я на тот случай говорю, если она сейчас вдруг действительно лопнет".

Фото: Farbfilm Verleih

Инструментов в фильме немного, от силы четыре. Но у каждого – свой характер, свой голос и даже свое лицо. Они как живые – рояли в фильме "Пианомания". Строптивые индивидуумы, согласные подчиниться лишь настоящему мастеру. А он не навязывает им своей воли, он им что-то нежно нашептывает в пустоте концертного зала, сдувает с них пылинки накануне концерта, находит в последнюю минуту те самые заветные молоточки, без которых не зазвучит должным образом Бах.

А наутро приходит такой же безумец, как он: Альфред Брендель, Пьер-Лоран Эмар или Ланг Ланг. Садится за рояль. Прикасается к клавишам. Закрывает глаза. Вслушивается, улыбается, расточает похвалы, а потом, выдержав паузу, говорит, удивительным образом совмещая невинность и хитрость в глазах: "У меня есть один вопрос. Извините, пожалуйста...."

На языке Пьера-Лорана Эмара это означает, что совершенство достигнуто, но есть еще одна граница невозможного, через которую его должен перевести настройщик. И вот тогда и сольются в абсолютной гармонии рояль и музыка, звучащая в душе пианиста.

Фото: Farbfilm Verleih
Фото: Farbfilm Verleih
Фото: Farbfilm Verleih

Штефан Кнюпфер: "После концертов я замечаю, что рояль звучит уже иначе. В него вошла эта энергия, она оставила отпечаток на деке, невидимый отпечаток, но его можно слышать. Это не мистика, это факт".

Авторы документального фильма "Pianomania" Лилиан Франк и Роберт Сибис добиваются ошеломляющего эффекта: даже далекий от музыки зритель сопереживает и чувствует в унисон с инструментом, как будто в этом музыкальном инструменте и в самом деле обитает душа. "Pianomania" – это не только контрамарка, пропускающая за кулисы концертных залов, это очень живой и увлекательный фильм о фанатичных творческих натурах, о поисках совершенства и о том, как из добротной материи и сложной механики рождаются божественные звуки.

Автор: Элла Володина
Редактор: Дарья Брянцева

Пропустить раздел Еще по теме
Пропустить раздел Топ-тема

Топ-тема

Пропустить раздел Другие публикации DW

Другие публикации DW