Мне не довелось лично встретиться с Людмилой Алексеевой. Я много раз говорил с ней по телефону, записывая интервью или комментарии для DW. Хорошо помню ее тихий, спокойный голос. А еще помню фотографию в газете "Коммерсант", опубликованную летом 2010 года: Людмила Алексеева - хрупкая, пожилая женщины с прической "горшком" из седых волос - в окружении ОМОНовцев, которые прикрывают ее от толпы людей, от фото- и телекамер. Фотография была сделана в Москве на митинге "Стратегии-31" - движения в защиту свободы собраний. Эти акции российская оппозиция и правозащитники проводили 31-го числа. 31 статья Конституции России гарантирует гражданам право на проведение митингов и собраний.

Впрочем, власть оберегала Людмилу Михайловну лишь в виде исключения. 31 декабря 2010 года тогда 83-летняя Алексеева пришла на Триумфальную площадь в центре Москвы в костюме Снегурочки. ОМОНовцы задержали ее, вытащив из толпы и затолкав в милицейский автобус. Но и в такой ситуации правозащитница не утратила чувство юмора. "Я на площади ни слова не сказала, а наверняка обвинят в том, что матом ругалась", - сообщила она журналистам по телефону.

Не таить зла

Отсутствие озлобленности - одно из качеств, которое отличало ее от многих российских оппозиционеров и критиков власти. Не было у нее злости и 31 марта 2010 года. Тогда вместе с Борисом Немцовым Людмила Алексеева пришла на станцию "Парк культуры" возложить цветы и почтить память жертв теракта в московском метро. Из толпы к ней подошел молодой мужчина и ударил ее по голове. "Если молодой парень бьет старую женщину, это ненормально", - так просто прокомментировала Алексеева нападение на нее.

В интервью для DW мы не раз спрашивали Людмилу Алексееву, не испытывает ли она разочарований в связи со свертыванием гражданских свобод в России. Ответы ее были примерно такими: "Как бы плохо ни было с правами человека, сейчас лучше, чем в Советском Союзе, когда мы были бесправными". Как большой подарок судьбы приняла она то, что дожила до времени, когда в России появились демократическая конституция и прочная юридическая основа для того, чтобы добиваться соблюдения прав человека. А нынешний регресс объясняла просто: "Мы свои свободы не завоевывали. А вот сейчас мы медленно, мучительно будем их завоевывать". При этом Алексеева не поддерживала лозунг "Россия без Путина", уважая мнение тех, кто выбрал нынешнего президента РФ. Воспитание, как говорила Людмила Михайловна, не позволяло ей говорить человеку что-то обидное.

Уметь быть благодарным

Этого воспитания при жизни Алексеевой явно не хватало многим ее оппонентам. По каналам центрального телевидения в России не раз показывали сюжеты, в которых возглавляемой ей Московской Хельсинкской группе - старейшей правозащитной организации страны - и ей лично инкриминировались связи с иностранными спецслужбами. Как ясно теперь, это были "цветочки" в пропагандистской кампании Кремля, развязанной позже против всех критиков российской власти. В одном из таких репортажей автор в качестве доказательства нелояльности Людмилы Михайловны демонстрировал копию ее американского паспорта.

В 1982 году Алексеева действительно стала гражданкой США. До этого, в 1977 году, она из-за угрозы ареста эмигрировала в Соединенные Штаты. В Советском Союзе Алексеева, историк по образованию, помогала политзаключенным, ездила к ним в лагеря и места ссылок, распространяла "самиздат" (как называли в СССР запрещенную властями литературу), а в 1976 году вошла в Московскую Хельсинкскую группу. Эта организация занималась сбором информации о нарушении прав человека в Советском Союзе, например, об использовании психиатрии для преследования критиков режима. Годом ранее Москва на международном совещании в Хельсинки подписала Заключительный акт конференции, согласно которому обязалась соблюдать права человека. Отсюда и название группы. Просуществовала она шесть лет. За это время восемь ее членов были приговорены к различным срокам заключения или ссылки, а шестеро - среди которых Людмила Алексеева - были вынуждены эмигрировать.

Алексеева была благодарна США за возможность свободно жить и работать там. В Соединенных Штатах она написала большое исследование об истории диссидентского движения в Советском Союзе. Чувство благодарности не позволяло ей отказаться от гражданства США, несмотря на все обвинения недоброжелателей в ее адрес из-за наличия американского паспорта. Еще более признательна она была первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачеву. Ему она хотела поставить памятник при жизни за то, что в годы его правления и при его участии рухнул коммунистический режим. В 1993 году Алексеева вернулась в Россию и получила гражданство РФ.

Называть вещи своими именами

В мае 1996 года Алексеева возглавила Московскую Хельсинкскую группу, которой руководила до последнего дня жизни. В постсоветской России ее деятельность поначалу во многом была связана с осмыслением тоталитарного прошлого страны. Но первая чеченская война, разгоревшаяся в 1994 году, стала проверкой огнем для нее и для других российских правозащитников.

Людмила Алексеева была в числе самых непримиримых критиков непропорционального использования российской армией силы на Северном Кавказе, отправки в район боевых действий призывников, военных преступлений, совершенных участниками конфликта. Но когда в день смерти Бориса Ельцина в апреле 2007 года Людмила Михайловна в интервью DW высоко отозвалась о вкладе первого российского президента в развитие демократии в стране, и мы недоуменно спросили ее: "Как же так, ведь Ельцин развязал две чеченские войны?", Алексеева ответила: "Какой большой был человек, такие были и его ошибки".

Во времена, когда российские некоммерческие организации могли получать финансирование из-за рубежа, не навешивая на себя ярлык "иностранный агент", Московская Хельсинкская группа реализовала много правозащитных проектов: от наблюдения за выборами до борьбы с милицейским произволом или выступлений за права мигрантов. Не скатываясь на оскорбления, Людмила Михайловна называла вещи своими именами: преступления - преступлениями, а подлость - подлостью. "Я говорю то, что считаю нужным", - сказала она в одном из последних интервью DW. Очень жаль, что теперь этого голоса, голоса совести России, мы уже не услышим.

Смотрите также: