DW-WORLD.DE: Госпожа Бер, как "Международная амнистия" оценивает ситуацию с правами человека в России?

Фредерике Бер: В основном, в России очень хорошие законы и конституция, согласно которым все права защищены. Есть, конечно, и плохие, такие как, например, закон о неправительственных организациях. Но главная проблема - выполнение этих законов и соблюдение прав человека в реальности.

- Где в России самое неблагополучное положение с правами человека?

- До сих пор нас очень волнует ситуация на Северном Кавказе – в Чечне, Ингушетии, Дагестане, Кабардино-Балкарии. Несмотря на то, что нам говорят о нормализации ситуации в этих регионах, к нам до сих пор поступает много информации о нарушении прав человека. Там происходят внесудебные казни, не работает судебная система. К сожалению, нам известны не все факты. Нас также сильно волнует безнаказанность противоправных действий правоохранительных органов на Северном Кавказе.

Другая проблема, которая касается всей России - это расизм и дискриминация на национальной почве. Часто преступления, которые совершаются по национальным причинам, не рассматриваются в уголовных делах. У государства нет стратегии борьбы с расизмом. Поэтому у многих людей, которые совершают такие преступления, возникает чувство безнаказанности. Причем в последнее время нападают не только на представителей национальных меньшинств, но и на антифашистов, на людей, которые высказываются против расизма.

- Как вы оцениваете деятельность НПО в России после принятия закона, регламентировавшего деятельность неправительственных организаций? Тяжелее стало работать зарубежным НПО в России?

- Я больше волнуюсь за своих российских коллег, потому что, например, мы - это действительно очень большая организация. Нас поддерживают коллеги в Лондоне, имеется достаточно большой штат, бухгалтерия… Для нас новый закон не проблема. Но в самой России есть очень небольшие НПО, которые продолжают свою работу, несмотря на то, что от них зачастую требуют не только гораздо больше бумаг. К ним часто обращаются с такими требованиями, которые просто нереальны. Например, от одной петербургской организации потребовали, чтобы они передали копии всей переписки, включая электронные письма, которую они вели на протяжении двух лет.

Другой случай. В Краснодарском крае одна организация под названием "ФРОДО" была оштрафована за то, что ее члены встретились с членами другой организации. Им сказали, что это было несанкционированное массовое мероприятие, хотя встреча прошла в закрытом помещении. Правда, в конце концов суд решил, что нарушения закона не было. Но ведь пришлось отстаивать свои права в суде, а это стоило очень много и сил и ресурсов, которые можно было бы направить на другую деятельность.

- А как, по-вашему, обстоят дела со свободой слова в России?

- Очевидно, что телевидение находится под жестким контролем государства. Что касается печатных изданий, то независимые газеты, конечно, есть. Также нам известно не так много случаев, когда журналист был осужден за то, что он пишет. Но вместе с тем, если в статьях, например, речь идет о нацболах, то предписано обязательно указывать, что это запрещенная организация.

Или еще один аспект. К услугам москвичей огромное количество печатных изданий, они активно пользуются интернетом. Но у многих граждан России нет возможности иметь полноценный доступ к информации, и это влияет в целом на развитие свободы слова в России.

- Какие тенденции вы наблюдаете в развитии гражданского общества в России?

- Оно развивается, и этот процесс, я надеюсь, продолжится. В связи с этим хотелось бы отметить, что определенные проблемы возникают в связи с введением законов о НПО и противодействии экстремизму. Оба этих закона сформулированы недостаточно жестко, что позволяет интерпретировать их содержание в любую сторону.

- Чем конкретно занимается "Международная амнистия" в России?

- Наша главная задача - фиксировать случаи нарушения прав человека в России, в частности на Кавказе, пыток в следственных изоляторах, случаи проявления фашизма, дискриминации. Также мы наблюдаем за соблюдением международных законов, подписанных и ратифицированных Российской Федерацией. Мы организуем публичные акции, составляем доклад, который посылаем правительству РФ, в ООН и Совет Европы с требованиями и конкретными рекомендациями, как можно решить те или иные проблемы с соблюдением прав человека.

К нам также часто обращаются другие правозащитные организации, которые хотят, чтобы мы тоже с ними сотрудничали. Мы также боремся против домашнего насилия. Это в России большая проблема, в том числе и потому, что отсутствует соответствующий закон и понимание того, что такая проблема действительно существует.

- И как, прислушивается российская власть к вашим замечаниям и рекомендациям?

- По-разному. Владимир Путин как-то сказал, что он читал наш доклад по США и Великобритании. К сожалению, он не сделал никаких комментариев в отношении нашего доклада по Российской Федерации. Мы, конечно, встречаемся с представителями правительственных структур, но мы не хотим делать каких-либо конфронтационных докладов. Мы хотим, чтобы нас слушали, чтобы была возможность разговаривать с людьми. Были отдельные случаи, когда человека освобождали лишь после проведенной нами акции. Бывает, что и определенные изменения в законы вносятся после того, как мы и другие организации вносим предложения.

- Вы ведете список стран по уровню демократичности, как, например Freedom House?

- Нет. Как это можно сравнить: кто страдает больше, кто страдает меньше. И так понятно, что нельзя пытать человека и что смертная казнь - неприемлемая форма наказания. Нельзя говорить кому-либо, что он хуже, чем другие.

Беседовал Сергей Морозов