В настоящий момент в Хабаровском крае поиск останков жертв политических репрессий и реабилитация тех, кто был невинно осужден в 30-е годы прошлого столетия, практически не ведутся. Официально считается, что большая часть этой работы уже сделана: почти во всех районах края установлены памятные знаки, напечатаны несколько сборников, в которых поименно перечислены пострадавшие в годы сталинского террора, указаны номера их дел, а также номера реабилитационных выписок.

Число погибших неизвестно

При этом сегодня ни одна государственная инстанция не может даже приблизительно сказать, сколько же человек стали жертвами репрессий на территории региона. По данным ФСБ, речь идет о десятках тысяч человек, а по данным местного историко-просветительского общества "Мемориал", число погибших и пострадавших, приближается к 100-тысячной отметке. Учитывая то, что Управление НКВД по Хабаровскому краю, даже в сталинском СССР, отличалось особой жестокостью, заявление "Мемориала" выглядит более правдоподобным.

Сегодня планомерной работой по восстановлению подробностей недавнего прошлого занимается молодежный центр "Поиск". У школьников есть свой небольшой архив, они активно переписываются с теми, кто был свидетелем происходившего, и пытаются детально восстановить подробности тюремного быта политзаключенных. Руководит этой работой студент хабаровского института культуры Олег Колесников. По его словам, на масштабную работу по восстановлению имен невинно репрессированных, у организации просто нет средств, поэтому краеведческая организация сейчас больше сосредоточена на поиске документальных свидетельств о пребывании в хабаровских тюрьмах и пересылках людей известных. В частности, "Поиск" пытается найти доказательства и подробности пребывания на территории Хабаровского края поэта Осипа Мандельштама, а также собирает любые документальные свидетельства о деле Мирона Мержавина. Мержавин, в свое время был любимым архитектором Сталина, построившим, в том числе, и знаменитую Кунцевскую дачу. По одной из версий, архитектор был репрессирован из-за того, что не поделил с вождем женщину; по другой, он стал жертвой собственной осведомленности о специфике строительства государственных объектов.

Очевидцы боятся даже сегодня

По словам Олега Колесникова, гораздо труднее восстановить подробности тюремного быта. Сегодня очень немногие представляют в каких нечеловеческих условиях содержались политические заключенные, поскольку все тюремные и лагерные постройки снесены, а фотографии либо уничтожены, либо находятся в архивах ФСБ. Пока Колесников смог найти только фотографии хабаровской пересыльной тюрьмы, через которую прошли десятки тысяч политзаключенных. Переписка с немногими уцелевшими очевидцами тоже не изобилует деталями: люди даже сегодня боятся, или не хотят, вспоминать прошлое. Олег Колесников считает, что на месте бывшей пересылки должна быть построена Аллея памяти. Сейчас он готовит обращение к городским депутатам, но понимает, что его предложение займет одно из последних мест в очереди нынешних хабаровских проблем.

Впрочем, одно место, имеющее самое прямое отношение к политическим репрессиям, сохранилось. Оно находится прямо в центре Хабаровска, под зданием ФСБ. Речь идет о подземной, внутренней тюрьме, где приводились в исполнение расстрельные приговоры. В 1991 году эта тюрьма была затоплена. Затопленной она остается и сегодня. Разрешения на откачку воды соответствующее ведомство не дает. Точно так же, как никто не дает разрешения на размещение мемориальной доски на фасаде здания-правопреемника.

Алексей Павлов