Первыми собеседниками DW стали работающие в жанре инсталляции Томас Хиршхорн (Thomas Hirschhorn) и Тацу Ниси (Tatzu Nishi), а также живущий в Любляне художник Вадим Фишкин.

Томас Хиршхорн
родился в 1957 году Берне (Швейцария), живет и работает в Париже (Франция).

DW: Ваш опыт работы на "Манифесте"?

Томас Хиршхорн: Мне сложно анализировать этот опыт, потому что я счастлив! Счастлив, что работа есть, что я мог делать то, что я хочу, несмотря на проблемы, с которыми любому художнику сегодня приходится сталкиваться. Это проблемы денег, организационные, административные вопросы, охрана художественного объекта и так далее. Могу сказать, что было сложно. Но еще сложнее организаторам "Манифесты", Эрмитажу. Но нам вместе удалось это сделать, чему я и радуюсь.

- Что такое "современное искусство"?

- Это набор инструментов или даже орудий, которые помогают мне как художнику соприкасаться с миром. В данный момент - с Россией и Петербургом, помогающими мне сопоставить себя со временем, в котором живу.

- Должно ли искусство выражать социально-политическую позицию?

- Художник имеет возможность с помощью своих работ сделать некое заявление, и он должен эту возможность использовать. Главное при этом: художник не должен превратиться в журналиста. Его работа не должна быть мнением, комментарием или информацией. Заложенное в работе высказывание должно быть передано через форму без дополнительных письменных пояснений.

- Может/должно ли государство каким-либо образом вмешиваться в художественные процессы?

- Правительство, административные органы, государство должны инвестировать в искусство, поддерживать проекты, но не вводить цензуру, это совершенно исключено.

- Вы отражаете в своих работах экологические проблемы?

- Я думаю, сегодня мировые катастрофы играют все большую роль. В моей работе в Эрмитаже вы видите катастрофу, которая относится ко всему миру. Это могло произойти и в России, и в Афганистане, и в Нью-Йорке. Но в глубине есть что-то выжившее, и это - искусство, картины великих художников.

Вадим Фишкин
родился в 1965 году в Пензе (СССР), живет и работает в Любляне (Словения).

DW: Ваш опыт работы на "Манифесте"?

Вадим Фишкин: Это опыт политических проблем, геополитических проблем, опыт законов, которые один за другим валятся на нас. Конечно, это не связано напрямую с "Манифестой" и Эрмитажем, а с только ситуацией в России, из-за которой возникли сомнения, участвовать в "Манифесте" или нет, выбрать гражданскую или художественную позицию. Но я ценю приглашение Каспера Кенига (Kasper König) , его объяснение ситуации было для меня достаточно убедительным. Политика и искусство - это разные вещи.

- Должно ли искусство выражать социально-политическую позицию?

- Художник ничего не должен, должен только гражданин. Скажу, что как только случилась аннексия Крыма, я был в числе первых, кто пошел со своей дочерью к российскому посольству. Но это никак не могло подействовать на мое решение участвовать в выставке. Есть замечательные художники, которые работают с политической тематикой, и у них это очень хорошо получается. Я не лучшим образом это делаю, поэтому реагирую своей гражданской позицией, а не в художественных работах.

- Может/должно ли государство каким-либо образом вмешиваться в художественные процессы?

- В творческий процесс никто не может вмешаться, это закрытая территория художника. Государство пытается не лучшим образом вмешиваться в репрезентацию готовой работы, в инструменты публичных высказываний. С этим нужно бороться. Если не бороться, то станешь жертвой, о которой даже не узнают. Когда Каспер Кёниг (Kasper König) приглашал нас участвовать в "Манифесте", он говорил, что знает: в России возможна цензура, а потому нужно быть готовым ко всему. У нас была устная договоренность, что если кто-то из художников будет цензурой запрещен, то мы все готовы отказаться от участия в выставке.

- Какой способ коммуникации с публикой вы считаете наиболее эффективным?

- Любой формат выставки ангажирует свою публику и свой формат коммуникации. Такие большие мероприятия, как "Манифеста", привлекают больше зрителей, индивидуальные выставки чаще открываются для специалистов. Но я не могу сказать, что одно лучше другого. Я всегда делаю свою работу, не адресуя ее конкретному зрителю. Если в итоге мои инсталляции понравятся ребенку, или учителю физики, или искусствоведу, я буду рад.

Тацу Ниси
родился в 1960 году в Нагоя (Япония), живет и работает в Токио (Япония).

DW: Ваш опыт работы на "Манифесте"?

Тацу Ниси: Я счастлив, что работал в Эрмитаже! Самое главное для меня, что я вижу отклик публики. Ей нравится, у нее возникает интерес. Люди, которые мне помогали возводить конструкцию, не всегда были полны энтузиазма, но увидев результат, хвалят и восхищаются.

- Должно ли искусство выражать социально-политическую позицию?

- Я за "искусство для искусства". Художники должны создавать искусство, а не продвигать какие-то политические идеи. Иначе это мгновенно теряет художественную ценность и становится пропагандой.

- Может/должно ли государство каким-либо образом вмешиваться в художественные процессы?

- Я скажу так: зачем вообще нам нужны государство и политики? Их единственная задача состоит в том, чтобы принимать законы, которые сделают нашу жизнь в будущем лучше. Именно поэтому политики должны не вмешиваться, но интересоваться и знакомиться с новым искусством. Ведь искусство часто рефлектирует на темы будущего, создает новые направления и новые вещи. И если политики будут внимательны, то смогут понять, что будет происходить в мире и в чем этот мир нуждается. Возможно, тогда и глупые законы перестанут появляться.

- Какой способ коммуникации с публикой вы считаете наиболее эффективным?

- Люди не так часто ходят в большие музеи, и очень редко в галереи. Поэтому для меня идеальный способ общения с публикой - уличное пространство. Я часто создаю инсталляции вокруг скульптур и памятников. В Эрмитаже я тоже сначала хотел построить отель с внешней стороны Зимнего дворца. Но из-за необходимости получить много разрешений мы эту идею отложили. Однако возможно через несколько лет и этот проект удастся осуществить.

Смотрите также: