Багатель ля-минор, более известная под популярным названием "К Элизе", - наверное, самая знаменитая мелодия, написанная Людвигом ван Бетховеном (Ludwig van Beethoven). Но кто эта Элиза? Музыковеды спорят об этом до сих. Есть сразу несколько претенденток. Кому же из них был посвящен этот маленький шедевр 210 лет назад?

Впервые ноты знаменитой багатели - то есть небольшой, легкой в исполнении музыкальной пьесы, опубликовал в 1870 году, спустя много лет после смерти композитора, музыковед, профессор Людвиг Ноль (Ludwig Nohl). Он обнаружил автограф Бетховена у матери музыканта Рудольфа Шахнера (Rudolph Schachner), который был близким другом Терезы Мальфатти (Therese Malfatti), в которую Бетховен был влюблен и одно время хотел на ней жениться. Женитьба, правда, расстроилась.

Проклятый почерк Бетховена

Людвиг Ноль, скопировавший автограф багатели, впоследствии, к сожалению, утерянный, скопировал и посвящение: "Элизе - 27 апреля на память от Людвига ван Бетховена". От себя профессор, посвятивший много лет изучению биографии и творчества знаменитого композитора, добавил, что, несмотря на это, не знает, о какой Элизе идет речь.

Впоследствии маститые коллеги профессора тоже не нашли в окружении Бетховена "претендентки" на посвящение, которая бы носила это имя. Они посчитали, что Ноль ошибся, что никакой Элизы не существовало, а посвящена была знаменитая музыкальная миниатюра Терезе - то есть Терезе Мальфатти, которая точно в то время была предметом обожания Бетховена. Неразборчивый почерк классика был притчей во языцех, так что объяснение это вполне логично, тем более, что оригинал партитуры долгие годы находился именно у Терезы.

Но вот не так давно берлинский музыковед Клаус Копиц (Klaus Kopitz) все-таки нашел в жизни Бетховена Элизу - Элизабет Рёкель (Elisabeth Röckel).

Мария Ева, ставшая Элизабет

Элизабет Рёкель приехала в Вену к своему старшему брату - оперному певцу и хорошему знакомому Бетховена. Она даже оставила воспоминания о встрече с композитором, весьма своеобразного, скажем так, содержания: "С фривольностью, свойственной его рейнской натуре, он весь вечер не переставал надо мной подшучивать и подтрунивать. В конце концов, я не знала, как от него спастись, так как он, из чистого ко мне расположения, все время щипал меня".

Элизе было тогда 17 лет, Бетховену - 39. Остались воспоминания, что он был в нее довольно сильно влюблен и очень переживал, когда она отвергла его ухаживания. В 1810 году Рёкель уехала в другой город, что объясняется посвящением "на память". Если, конечно, знаменитая музыкальная пьеса была посвящена именно ей.

Кстати, найти Элизабет Рёкель в жизни Бетховена историки музыки долгие годы не могли, потому что на самом деле ее звали Мария Ева: такое имя ей дали при крещении. Но имя это ей не нравилось, и подростком она, так сказать, присвоила себе другое имя - модное тогда Элизабет, которое носила ее мать. А в кругу друзей ее звали Элизой.

Еще три Элизы

Во всяком случае, так утверждает Клаус Копиц. Другие его коллеги, покопавшись в архивах, опровергли это. Более того: один нашел, что Рёкель называла себя не Элизой, а Бетти (сокращенная форма от Элизабет). Как бы там ни было, но в 2012 году нашли еще одну возможную Элизу, которой могла быть посвящена багатель, - певицу Юлиану Катарину Элизабет Баренсфельд (Juliane Katharine Elisabet Barensfeld). Она, судя по всему, брала уроки музыки у Терезы Мальфатти и таким образом могла познакомиться с Бетховеном. Но и это только предположение.

Еще одна гипотеза появилась несколько лет назад. Якобы Бетховен вообще не посвящал багатель ля-минор ни Элизе, ни Терезе, вообще никому, а посвящение написал на нотном оригинале композитор и пианист Рудольф Шахнер, которому завещала свой музыкальный архив Мальфатти и у матери которого был найден оригинал багатели. Версия не выглядит столь уж фантастической, если учесть, что и жена Шахнера, и его дочь носили имя Элиза. Впрочем, как утверждал в свое время с абсолютной уверенностью профессор Ноль, нашедший оригинал, посвящение было написано рукой Бетховена.

Разумеется, поиск "той самой" Элизы или Терезы имеет в данном случае не первостепенное значение. Гениальная музыкальная пьеса остается гениальной независимо от того, кому она была посвящена и была ли кому-то вообще посвящена. Но все же, согласитесь, любопытно.

Смотрите также: