Переговоры министров иностранных дел Германии, Франции, России и Украины в Берлине в понедельник, 12 января, не принесли конкретных результатов, которые позволили бы провести новую встречу в "нормандском" формате в верхах.

Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier), Лоран Фабиус, Сергей Лавров и Павел Климкин смогли согласовать разве что совместное, ни к чему не обязывающее заявление для печати, в котором подтвердили свою решимость добиваться мирного урегулирования конфликта на Украине и заявили о согласии в том, что "необходимы дополнительные усилия". Что же мешает сближению позиций?

Общий знаменатель

Общий знаменатель у Берлина, Парижа, Москвы и Киева вроде бы есть. Это минский протокол, подписанный еще в сентябре прошлого года представителями России, Украины и самопровозглашенных республик на востоке этой страны.

Канцлер ФРГ Ангела Меркель (Angela Merkel) называет этот протокол "ключом" к процессу восстановления территориальной целостности Украины. Она понимает, что такой процесс займет много времени, но надо, по ее убеждению, хотя бы начать. Поэтому Меркель и выдвинула в качестве условия для проведения нового саммита в "нормандском" формате реальную перспективу достижения "зримого прогресса" хотя бы по отдельным спорным пунктам. За имплементацию минского протокола ратуют все, но на этом единство мнений, по сути дела, исчерпывается. И чем больше времени проходит с момента его подписания, тем труднее становится реализация его положений на практике.

Линия противостояния

Самая наглядная иллюстрация - так называемая демаркационная линия, то есть, линия, разделяющая территории, находящиеся под контролем сепаратистов - с одной стороны, и украинского правительства - с другой. Именно от этой линии должны были быть отведены тяжелые вооружения, а вдоль нее создана буферная зона.

Проблема в том, что та линия, которая была зафиксирована в сентябре в минском протоколе, более не существует. Какие-то участки за минувшее время захватили сепаратисты, на других продвинулись вперед украинские силовики. Значит, нужно либо возвращаться на прежние позиции, либо проводить обмен территориями.

Кроме этой, есть и другие проблемы. К их числу в Берлине относят обмен пленными и заложниками, доступ гуманитарной помощи, контроль на российско-украинской границе, экономическое и социальное положение жителей Донбасса, их снабжение электроэнергией, теплом, углем, наличными деньгами и так далее.

Москва и сепаратисты

Решение некоторых из таких проблем зависит от Киева, на который стараются воздействовать немецкие дипломаты. Другие вопросы не поддаются урегулированию без участия тех, кто фактически удерживает власть в самопровозглашенных республиках ЛНР и ДНР. Но для них Берлин, разумеется, не указ. В МИД ФРГ это понимают и уговаривают Москву воспользоваться ее влиянием на сепаратистов. Но есть ли у Кремля еще такое влияние?

Летом прошлого года корреспондент DW задал соответствующий вопрос главе МИД РФ Сергею Лаврову. Российский министр ответил, что у России "есть определенные возможности влияния" и подчеркнул, что "мы неоднократно призывали и продолжаем призывать к тому, чтобы все участники противостояния садились за стол переговоров".

Эксперты, знакомые с реальной обстановкой на востоке Украины, однако, сомневаются в том, что сепаратисты полностью поддаются "ручному" управлению из Москвы. В самом деле, можно ли ожидать от какого-нибудь их отряда, с боями и потерями захватившего мост или поселок "по ту" сторону демаркационной линии минского протокола, что он беспрекословно выполнит указания из Москвы и вернет украинским силовикам свою "добычу"?

Так оценивают ситуацию и в Берлине. "Очевидно, - заявил представитель МИД ФРГ Мартин Шефер (Martin Schäfer), - что обращение с ними (сепаратистами. - Ред.) крайне затруднительно, в том числе, думаю, и для Москвы".

Проблема статуса

Проблема достижения договоренности по имплементации минского протокола усугубляется тем, пояснил он корреспонденту DW, что в переговорах в "нормандском" формате не участвует "один важный игрок, от благорасположения которого многое зависит". Это сами сепаратисты, которые, напомнил Шефер, "подписали минские договоренности 5 сентября и взяли на себя обязательства их выполнять".

Так, может быть, имеет смысл привлечь этого "важного игрока" к переговорному процессу? Увы, разводит руками немецкий дипломат, участие представителей сепаратистов в такого рода переговорах невозможно, поскольку "возникли бы статусные и конституционные вопросы, на которые было бы чрезвычайно сложно ответить".

Ясно, что на такой вариант не может согласиться, в первую очередь, Киев, не признающий за сепаратистами статус равноправного участника официальных переговоров на межгосударственном уровне. Но поскольку диалог с ними все-таки приходится вести, был изобретен вариант неформальной контактной группы под председательством ОБСЕ, с участием России, Украины и сепаратистов.

Роль контактной группы

Таким образом сближение позиций на переговорах дипломатов в "нормандском" формате возможно только при позитивных сдвигах в рамках контактной группы. Если встреча этой группы состоится в ближайшие дни и даст позитивный результат, то уже на следующей неделе министры иностранных дел "нормандского" формата снова соберутся в столице ФРГ.

Именно такую последовательность переговоров видят в Берлине. У правительства Германии, однако, нет прямых контактов с подписавшими минский протокол и участниками контактной группы, а потому и возможности оказать на них воздействие, пояснил в среду, 14 января, корреспонденту DW Мартин Шефер.

"Мы не говорим с сепаратистами, это задача представителя ОБСЕ в Киеве", - добавил он. Одновременно Шефер выразил надежду, что "те, которые имеют влияние на сепаратистов в Донецке и Луганске, к которым, без сомнения, относятся ответственные деятели в Москве, воспользуются им, чтобы реализовать договоренность, достигнутую в понедельник вечером министрами иностранных дел, а именно - как можно скорее провести встречу контактной группы".