Внешнеполитический ответ США на вызов, брошенный новым временем, можно найти в их новой стратегии безопасности и в многочисленных речах и статьях её изобретателей. Ключевыми понятиями этой новой внешней политики являются профилактика, произвольные союзы, выгодные на данный момент, мораль и этика, смягчение принципа государственного суверенитета, а также понятие безопасности, фактически игнорирующее государственные границы. Эти новые правила американской внешней политики особенно очевидными стали до и во время войны против Ирака. Со многими из этих принципов можно было бы согласиться, если бы Вашингтон выдвигал свои притязания не так ультимативно и не так бескомпромиссно. Например, мораль является важным компонентом политики Германии, что наглядно продемонстрировало правительство Шрёдера во время войны в Косово. В Ираке же судьба угнетённого народа играла лишь второстепенную роль, поскольку повод для войны США избрали иной. Поэтому внешняя политика Германии пребывает в смятении: Какие правила остаются в силе в новом мире? Что может сдержать американскую мощь? Можно ли вмешиваться во внутренние дела другого государства? И какая мораль должна считаться обязательной, если политика всё больше руководствуется этическими, а не реально-политическими принципами? Администрация Буша сформулировала ответы на все эти вопросы. Раздражает в этой стратегии безапелляционность притязаний, отсутствие уважения к политическим, историческим и культурным особенностям других закоулков мира. Миссионерский фанатизм, лежащий в основе новой доктрины безопасности, идея политического права навязывать всему миру американскую модель – всё это вызывает чувство неприятия и сопротивление,

отмечает газета "Зюддойче цайтунг" и продолжает:

Защитный рефлекс Германии понятен, но следовать ему было ошибкой. Тем более что это было нечто большее, чем только рефлекс: это была голлистская судорога нации, отрёкшейся от вильгельминства. Идея была такова: многополярность мира, объединение сил против Америки, отчаянная попытка лилипутов связать Гулливера. Сегодня Берлин шлёт Вашингтону и другие сигналы, тем не менее, многие вопросы остаются открытыми. Ведь именно канцлер Шрёдер в союзе с Францией и Россией предпринимал попытки ослабить США. Это можно объявить политическим курсом, но тогда следует проводить его последовательно и расторгнуть союз с Америкой. Итак, правительству Германии придётся принять принципиальное решение: либо Берлин в будущем сотрудничает с определёнными странами в деле сдерживания и ограничения мощи США, и тогда ему нечего делать в союзе с Вашингтоном. Либо же Германия признаёт мощь США и оказывает влияние на Вашингтон изнутри союза, пытаясь заставить Америку соблюдать правила. Германия может, например, потребовать чёткой формулировки критериев превентивной войны или предложить осуществить реформу ООН. В действительности уже сейчас можно сказать, что голлистское решение проблемы окажется невыгодным для Германии. Свобода действий Берлина будет ограничена и будет зависеть от внешней политики Франции. Новая поляризация расколет Европу, поскольку большинство европейских стран захочет сохранить трансатлантические отношения. Гораздо более перспективной была бы ревитализация трансатлантического союза. Так что Германии волей-неволей придётся сформулировать ответы на вопросы, поставленные Америкой с необычной остротой. В глазах США Германия утратила своё значение, поскольку она слишком уж скорбит по старому порядку. Этот порядок, однако, восстановить уже не удастся.

Газета "Франкфуртер рундшау" комментирует речь президента Германии Рау:

Эта речь может послужить предостережением для всех тех, кто выступает за голлистский разрыв с Америкой или, как слон, топает по европейскому дому, не слишком обращая внимание на маленьких его жителей. С другой стороны, сверхдержава должна подчиниться диктатуре права, признать ООН форумом многосторонней политики и осознать, что острые проблемы следует решать не военным способом, а с помощью цивилизованных профилактических средств. Эта речь – призыв к немецким политикам в правительстве и оппозиции прекратить споры об Ираке и сосредоточиться на поисках общности интересов. Это призыв к последовательности политики, благоразумию и умеренности тона. Это призыв, который никому не причиняет боли. В берлинской речи президента отсутствует конструктивная дифференциация.

Обзор подготовил Анатолий Иванов, НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА