Дети из семей сирийских беженцев, живущих сейчас в Подмосковье, до недавнего времени были лишены возможности ходить в школу. Один из них 12-летний Самир Решо. "Дома сидел, телевизор смотрел, в телефон играл, уже глаза болели в телефон играть, - вспоминает мальчик. - С русскими много общаться не получилось. Был на улице один мальчик, плохой. Ему было 16 лет, он у меня деньги забрал, говорил, что будет бить. Я даже деньги в ботинке прятал".

В Россию Самир приехал в 2011 году вместе с матерью. Его отец уже давно работал на швейной фабрике в подмосковном Ногинске, а когда в родном городе Алеппо начались боевые действия, он решил перевезти в Россию всю свою семью.

В школу мальчика не взяли из-за отсутствия прописки - хозяева съемной квартиры не хотели регистрировать приезжих. Три месяца Самир занимался с репетитором за 250 рублей в час, но потом занятия прекратились, и ребенок оказался предоставлен сам себе.

Дети, которых нет в списке

Так продолжалось 4 года, пока правозащитная организация "Гражданское содействие" не открыла в Ногинске школу для детей беженцев. Ведь таких детей, как Самир, в городе несколько десятков. Швейные фабрики Ногинска еще с советских времен массово привлекали к работе сирийцев, а когда началась война, многие из них просто не смогли вернуться и стали вывозить семьи.

Год назад в Ногинске, по данным правозащитников, проживало как минимум 25 сирийских семей. Никакой поддержки местные власти им не оказывали. Одной из главных проблем беженцев стала школа - хотя статья 43 конституции РФ гарантирует право на бесплатное образование для любого ребенка, проживающего на ее территории, в Ногинске эту статью исполнять никто не торопился.

"Начальница местного управления образования Наталья Асоскова начала с того, что тоном, не терпящим возражений, заявила: ни одного из 43 сирийских детей, указанных нами в списке, приложенном к письму в министерство образования Московской области, в Ногинске нет", - вспоминает зампредседателя "Гражданского содействия" Елена Буртина.

Оказалось, что управление образования отправляло запрос в местные миграционные службы, которым о сирийских детях ничего не было известно. Правозащитники попытались объяснить, что, скорее всего, эти дети неизвестны потому, что у них нет прописки, так как хозяева съемных квартир не хотят регистрировать беженцев. В ответ на это Асоскова вызвала представителей ФМС прямо в свой кабинет. Разговор закончился тем, что у правозащитников проверили документы.

Негосударственная школа

Правозащитники подчеркивают, что ситуация в Ногинске является из ряда вон выходящей, не везде власти так жестко настроены против беженцев. "В соседнем городе отсутствие регистрации не стало препятствием, почти все сирийские дети были приняты в школы", - говорит учительница русского языка Елена Дроздова.

По ее словам, все зависит от личной воли конкретного начальника. "По этому поводу было много разговоров, был даже подан иск в суд, но все бесполезно. За 2 года битья головой об эту стену нам удалось пристроить в школу только одну девочку, Фатиму. За это директор школы потом получила выговор от управления образования". При этом, по словам учительницы, в сирийской диаспоре есть дети, которые хорошо говорят по-русски, но не умеют ни писать, ни читать. Ни по-арабски, ни по-русски.

В итоге правозащитникам пришлось открыть в Ногинске негосударственную школу. Финансирует ее УВКБ ООН, а организацией работы занимается "Гражданское содействие". В школу сейчас ходят около 30 детей и порядка 50 взрослых - для них организованы специальные группы в 9 утра и в 9 вечера, чтобы занятия русским языком можно было совмещать с работой. Эти уроки посещают пока только мужчины, но правозащитники планируют открыть и отдельные группы для женщин.

Детский труд

Детских групп в школе две: в младшую ходят дети от 5 до 11 лет, в старшую - подростки. В процессе работы правозащитники столкнулись со сложной проблемой: оказалось, что некоторые сирийские родители пытались привлекать подростков к работе на швейных фабриках. Это выяснилось, когда ученики старшей группы стали прогуливать занятия, рассказывает волонтер "Гражданского содействия" Ольга Николаенко.

"Дело в том, что владельцы этих фабрик - тоже сирийцы из Алеппо, они здесь живут уже давно, у них налажены контакты с местными силовыми структурами", - говорит Николаенко. А некоторым беженцам, по ее словам, детский труд не кажется чем-то из ряда вон выходящим: "Они сами начали работать в 12 лет там же, где их родители, на таких же фабриках, только в Сирии. И теперь они не видят для собственных детей другого будущего".

Чтобы как-то изменить ситуацию, правозащитникам пришлось лично встречаться с хозяевами фабрик: "Мы настояли на том, чтобы они отказывали родителям в приеме детей на работу". После разговора с предпринимателями прогулы прекратились, говорит сотрудница "Гражданского содействия".

Смотрите также: