Первый в сентябре выпуск нашего журнала мы по традиции посвящаем началу учебного года. Сегодня мы расскажем о том, как и почему в Германии создаются школы продленного дня и как проводится эксперимент по реформированию школьной программы в одной из гимназий Дании. Кроме того, вы услышите рассказ нашего лондонского корреспондента о частных женских интернатах в Великобритании. Ну, а начнем мы сегодня с Германии.

«Семья - основная ячейка общества», - эту расхожую истину можно услышать довольно часто. Но как в современном обществе помочь родителям совмещать работу и воспитание детей? Эта проблема в Германии стоит не менее остро, чем в других странах. К тому же в Федеративной республике вот уже несколько месяцев не утихает дискуссия о недостаточном уровне знаний немецких школьников, выявленном в ходе специального исследования «ПИЗА», которое Организация по сотрудничеству и развитию провела в 32 странах. И так, с одной стороны, работающие родители не могут уделять достаточного внимания воспитанию и образованию детей, а с другой стороны, школа не в состоянии дать этим детям необходимых им в будущей взрослой жизни знаний? Как разорвать этот порочный круг? Министр образования ФРГ Эдельгард Бульман убеждена, что ключ к решению этих проблем – школа продленного дня. Вместе с представителями всех 16 федеральных земель Германии она подписала многомиллиардную программу создания в стране целой сети таких школ. Корреспондент «Немецкой волны» Александр Гёбель побывал в одной из таких школ и поговорил с учителями, политиками и родителями:

Час дня в начальной школе в кельнском районе Радерберг: в школьном дворе дети играют или упаковывают учебники в ранцы. Но далеко не все школьники уходят домой. Многие из них, разбившись на небольшие группки, отправляются обедать в школьную столовую. Сегодня в этой школе – продленный день. В настоящее время по всей Германии насчитывается около двух тысяч школ продленного дня. Но в Кельне из 90 городских начальных школ по новому расписанию работают всего три, в том числе и начальная школа в Радерберге. Это означает, что треть из 190 учеников в возрасте от 6 до 10 лет, три раза в неделю учатся до часу дня, затем обедают в школе, делают вместе домашние задания и играют под присмотром педагогов до четырех часов. В остальные дни занятия в школе заканчиваются в два часа дня. Рассказывает одна из преподавательниц школы:

«У нас здесь действует модель, согласно которой, часть детей после занятий уходит домой, а другая часть остается в школе. Но и те дети, которые после школы уходят домой, могут потом, в течение дня приходить в школу на занятия в кружках. Мы называем эту модель открытой школой продленного дня. В этом мы отличаемся от школ, где есть просто группы продленного дня. Ведь в таких школах занятия заканчиваются в обычное время, а затем за детьми просто присматривают воспитатели. У нас же после обеда проводятся дополнительные занятия. В результате у нас на 20 процентов больше часов преподавания, чем в обычной школе, и эти 20 процентов полностью приходятся на послеобеденное время, на дополнительные занятия и работу в кружках».

«Школа продленного дня», «наступление в области среднего образования», «современная школа для современной семьи», - федеральный министр образования Эдельгард Бульман не скупится на эпитеты. Многие немецкие педагоги разделяют ее взгляды и верят, что при правильной организации школы продленного дня способны намного интенсивнее обучать детей, чем классические школы с их уроками по 45 минут. Сочетание занятий в до- и послеобеденное время, фаз отдыха и работы, компетентная помощь при подготовке домашних заданий, индивидуальная помощь отстающим ученикам – вот аргументы сторонников школы продленного дня.

Хотя интересы педагогов в развернувшейся дискуссии учитываются постольку поскольку. В первую очередь школа продленного дня призвана помочь работающим матерям, разрывающимся между работой и домой. Решение данной проблемы должно в свою очередь увеличить долю женщин среди трудящихся, обладающих высокой квалификацией. Кроме того, школа продленного дня должны повысить уровень знаний немецких школьников и тем самым улучшить рейтинг Германии в исследовании ПИЗА. Но возможно ли решить все эти проблемы разом? Эксперт фракции ХДС/ХСС в бундестаге по вопросам образования Катерина Райхе по данному поводу замечает:

«Если исходить из того, что сегодня 80 процентов молодых женщин стремятся добиться успеха на работе и одновременно не хотят отказываться от семьи и материнства, тогда нам просто необходимы школы продленного дня».

Федеральное правительство выделяет на организацию таких школ до 2007 года 4 миллиардов евро. Сумма выглядит внушительно. Но хватит ли этих средств в масштабе целой страны? Вот что говорит председателя немецкого союза учителей и директор гимназии в баварском городе Ландсхут Йозеф Краус:

«Да, когда называются такие суммы, они производят сильное впечатление, но надо учитывать, что эти миллиарды будут распределяться на 10 тысяч школ в течение пяти лет. Ведь именно на такое время рассчитана программа создания школ продленного дня. И тогда складывается совсем иная картина: каждая из школ получит всего по 80 тысяч евро. Да на такие деньги, я даже не смогу построить новую школьную столовую, не говоря уже о найме персонала для работы в этой столовой».

Но германская федерация и не может заниматься прямым финансированием системы образования, так как последняя подпадает под компетенцию 16 федеральных земель. А смогут ли немецкие коммуны при ставшем уже хроническим недостатке денег изыскать средства на организацию школ продленного дня? Ответ на этот вопрос скоре всего будет звучать так: «Нет».

Многие родители сомневаются также, что школы продленного дня на самом деле способны повысить уровень знания учеников. Так Ульрике Арндт, которая пришла в начальную школу в Радерберге, чтобы забрать домой свою дочку, считает:

«Концепция школы продленного дня в ее нынешнем виде не решит проблему успеваемости, ведь зачастую за детьми здесь после обеда просто присматривают. Конечно для работающих родителей – такая школа подспорье. Но в целях обучения она ничего не меняет. Эти цели необходимо определить заново. Обращение с детьми надо тоже менять. Если сравнить то, что происходит у нас, с тем, что делают наши соседи, например, французы... Там и дети в школу идут раньше... Только у нас ничего не меняется. Конечно, школа продленного дня – это только первый шаг. Но результаты исследования ПИЗА она не улучшит».

Дискуссии о реформировании системы школьного образования ведутся не только в Германии. В соседней с нею Дании в 2005 году собираются принять закон о школьной реформе. Но уже сейчас во многих средних ученых заведениях проводятся эксперименты, призванные выбрать наиболее удачные модели обучения.

В немецкой гимназии в Аппенрате – перемена, как, в прочем, и в датской гимназии, расположенной по соседству. Школьники обеих гимназий болтают друг с другом, обсуждают свои проблемы. О реформе образования они естественно не говорят, хотя она на самом деле уже началась, ведь немецкая гимназия попала в число учебных заведениях, в которых проводится эксперимент по поиску новых моделей обучения. До сих пор в общеобразовательных гимназиях Дании существует четкое разделение между языковыми и точными предметами. Школьникам приходится делать выбор, хотя многие из них еще не знают, кем они хотят стать, когда закончат школу. А в результате многие из них, поняв, что ошиблись, теряют интерес к учебе, что, естественно, негативно сказывается на успеваемости. Теперь все должно измениться, говорит заместитель директора немецкой гимназии Йенс Миттаг:

«Главная идея нашего эксперимента заключается в устранении этого разделения предметов. Школьники получили возможность сами составлять предметы, которые их интересуют. Теперь они могут комбинировать, скажем, Французский с математикой или латынь с химией или физикой. Конечно, и сегодня они могут пойти по чисто гуманитарному пути или изучать только точные предметы».

После начала эксперимента, число желающих учиться в гимназии резко возросло. Катрин Фехер, например, хочет изучать после окончания школы журналистику, но набор предметов она составила так, чтобы иметь в будущем и другие возможности:

«Я рада, что мне теперь можно самой решать. Я выбрала языковой предмет и математику. И я очень довольна, потому что это открывает передо мной в будущем много разных возможностей».

Реформа школьной системы готовится при активной поддержке правительства Дании и будет означать коренное изменение прежней системы образования. До сих пор эта система включала в себя 10-летнюю народную школу и трехлетнюю общеобразовательную гимназию и была направлена на воспитание индивидуальной личности. Но одинаковое школьное образование без учета индивидуальных способностей оборачивается высокими бюджетными расходами. Дания тратит на эти цели примерно 6,7 процента своего валового внутреннего продукта. Для сравнения, в Германии этот показатель равен 5,6 процента. Поэтому школьная реформа во многом диктуется необходимостью финансовой экономии. Кроме того, она призвана повысить качество обучения, прежде всего в гимназиях за счет большего внимания точным наукам и сокращения часов на такие предметы, как искусство и музыка. Эльзе Фриз, директор немецкой гимназии в Аппенрате говорит:

«Основное внимание сейчас уделяется предметам в области естествознания. Преподавание таких предметов расширяется, они получают дополнительное количество часов. Кроме того, мы стремимся повысить квалификацию учителей, преподающих эти предметы».

Однако в реформировании, по мнению педагогов, нуждаются не только гимназии. Очень часто учителя жалуются на то, что школьники, переходящие из народных школ в следующую ступень, то есть в гимназию. Оказываются плохо подготовленными. Однако когда преподаватели поднимают эту проблему в беседах с политиками, то в ответ зачастую слышат, что задачу народной школы не входит подготовка учеников к дальнейшему обучению в гимназии.

А вот из Великобритании мы получили совсем другой материал. Наш корреспондент в Лондоне Джерри Миллер рассказывает о традиционных школах-интернатах для благородных девиц:

После шестилетнего пребывания мисс Эмилии Седли в пансионе я имею честь и удовольствие рекомендовать ее родителям в качестве молодой особы, вполне достойной занять подобающее положение в их избранном и изысканном кругу. Все добродетели, отличающие благородную английскую барышню, все совершенства, подобающие ее происхождению и положению, присущи милой мисс Седли; ее прилежание и послушание снискали ей любовь наставников, а прелестной кротостью нрава она расположила к себе все сердца, как юные, так и более пожилые,» - этим письмом начальницы пансиона для благородных девиц начинается роман Уильяма Теккерея «Ярмарка тщеславия». Дело происходит в Лондоне в самом начале 19-ого века.

И хотя с тех пор прошло двести лет, под этим письмом могла бы поставить подпись матрона из любой современной британской частной школы для девочек, будь то лондонские St Paul’s, City of London и Channing School или самые знаменитые школы-пансионы Benendon и Roedean (Родин). Под надзором строгих наставниц, а в наше время все чаще и наставников, юные девы грызут гранит науки, занимаются изящными искусствами, музыкой и верховой ездой. В свободное же время читают специально для них написанные книги, скажем, писательницы Анжелы Бразил. На обложках этих книг часто красуются энергичные размахивающие клюшками современные амазонки: хоккей на траве – один из самых популярных видов спорта у девочек Англии.

Когда говорят о частных школах Великобритании, то как правило имеют в виду средние школы, рассчитанные на детей и подростков от 11 до 18 лет. В таких школах, в том числе в школах-пансионах или интернатах учится около 9 % британских детей, остальные – в государственных. Женские частные школы упоминают гораздо реже, нежели мужские, такие как Итонский колледж или Вестминстерская школа по той простой причине, что школ для девочек примерно в 10 раз меньше чем для мальчиков. Любопытно и то, что женские как правило, более следуют традиции, более консервативны, нежели мужские. Скажем, в последние 10-15 лет многие школы для мальчиков стали принимать и девочек, правда, классы в них остаются раздельными. Однако школы для девочек пока принимать мальчиков не собираются. В какой-то степени это отражает тенденцию в британской системе образования в целом. Скажем, из 39 колледжей, входящих в самый старый британский университет, Оксфордский, все принимают на учебу девушек, но один – не принимает ребят, остается исключительно женским – это Сент-Хилдас. Последним полностью мужским колледжем был до 1984-ого года колледж Ориел.

Для поступления в частную школу девочка должна в возрасте 11 лет сдать экзамены, обычно по языку и математике. У самых престижных школ требования при поступлении, как правило, довольно высокие. Но если девочку не приняли в ту или иную школу, то хорошо обеспеченным родителям отчаиваться не надо, некоторые из дорогих и престижных школ принимают детей без экзаменов, плати лишь деньги. В школах-пансионах обычно учится много девочек из других стран, в том числе в последние годы – дети преуспевающих родителей из стран СНГ. Стоимость года обучения в престижной школе-пансионе для девочек сейчас составляет примерно 12.000 евро, чуть ниже, чем в самых дорогих мужских.

А есть ли будущее у частных школ для девочек? Не закроются ли они все в Великобритании лет через десять? Эксперты считают, что нет. С одной стороны, родители, посылая дочку в британскую частную школу-интернат, могут быть уверены, что она будет в безопасности, под непрерывным наблюдением воспитателей и учителей, будет прилежно учиться и проводить все свое время в обществе девочек из семей социально близких. Кроме того, считается, что девочки при отсутствии ребят добиваются значительно больших успехов в тех областях знаний, где, как правило, мальчишки доминируют – скажем, математика или компьютерные дисциплины. Так или иначе, появившиеся позднее и устроенные по образцу мужских частных школ, частные британские школы для девочек уверенно перешли в 21-ый век тщательно сохраняя традиции века 19-ого.