Докторант Центра по исследованию ОБСЕ Института исследования проблем мира и политики безопасности в Гамбурге Елена Кулипанова в интервью Deutsche Welle рассказала о том, как в Европе оценивают отношения между Узбекистаном и Таджикистаном и рассматривают ли ситуацию, сложившуюся сегодня вокруг Рогуна, как угрозу безопасности всего региона.

Deutsche Wellе: Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию вокруг Рогунской ГЭС?

Елена Кулипанова: Вопрос вокруг Рогунской ГЭС сегодня - один из самых болезненных и трудноразрешимых, потому что здесь мы видим конфликт интересов. Это касается, в общем, разных интересов между странами, где образуются водные потоки - Киргизией и Таджикистаном - и странами, расположенными ниже по течению, которые по большей части используют эти водные потоки. Если говорить именно о Рогунской ГЭС, то здесь есть субъективные и объективные факторы. Поэтому сложно говорить, какая из сторон права. Скорее всего, наполовину правы обе стороны.

Узбекистан аргументирует свою позицию тем, что в случае строительства Рогунской ГЭС он недополучит определенное количество воды. Если посмотреть на цифры, то около 64 процентов водных ресурсов образуются на территории Таджикистана. В принципе, такая возможность, я бы не стала говорить "угроза", объективно существует. Другие же аргументы Узбекистана - в том, что Рогунская ГЭС будет построена в сейсмоопасной зоне, а также то, что на ней будет использоваться устаревшее оборудование, потому что этот проект начал разрабатываться в 70-х годах.

Таджикистан в свою очередь говорит, что эти опасения необоснованны и приводит другие аргументы. Для Таджикистана строительство Рогуна очень важно, поскольку речь идет о производстве электроэнергии как для собственных нужд, так и для экспорта в соседние страны. Гидроэнергетика сегодня является самым дешевым способом производства электроэнергии. Конечно, другие страны от этого тоже выиграли бы. Но конфликт интересов дает о себе знать. Есть, конечно, и субъективные факторы, которые здесь играют роль.

- Возможен ли вооруженный конфликт между Таджикистаном и Узбекистаном?

- Говорить о возможности вооруженного конфликта я бы не стала. Две эти страны, и вообще все республики Центральной Азии, очень взаимозависимы в разных областях. Вооруженный конфликт не был бы в интересах ни Узбекистана, ни Таджикистана. Если смотреть по численности армий, а также по уровню вооружения, то Узбекистан, конечно, довольно много инвестировал в военное оснащение. Сегодня войска этой страны - одни из наиболее мощных в регионе.

Но нужно рассматривать этот момент и в региональном, и в более широком международном контексте, потому что эскалация до уровня вооруженного конфликта имела бы последствия не только для двух государств. Следует отметить, что в Афганистане находится большое количество этнических таджиков. Трудно сказать, на чьей стороне были бы те или иные страны или народности. Но этот конфликт перерос бы в региональный. А в этом не заинтересован никто.

- С какими негативными последствиями нерешенных проблем, существующих на двустороннем уровне, приходится сегодня сталкиваться Таджикистану и Узбекистану?

- Таджикистан в силу своих географических особенностей, а также в силу исторического наследия очень уязвим. Он, как показал пример с транзитом, зависит от Узбекистана в плане международной торговли и - частично - внутренних перевозок. К сожалению, на двустороннем уровне решить эту проблему пока не удалось.

Таджикистан неоднократно обращался в международные организации - ОБСЕ и ООН с просьбой посодействовать в урегулировании данного спора. Для нас это - показатель того, насколько проблема транзита может отразиться на экономике страны. Фактически все международные грузы, экспорт либо импорт, в Таджикистане проходят через территорию Узбекистана. Последствия для Таджикистана в экономическом плане очень серьезные. То же касается распада единой энергосистемы, хотя при поддержке китайской стороны Таджикистан построил линию электропередач, соединяющую юг и север, и в какой-то степени он может полагаться на собственные силы.

Что же касается Узбекистана, то у него, благодаря географическим и финансовым особенностям, больше возможностей осуществлять международную торговлю по различным направлениям. Но я бы хотела отметить, что для Узбекистана очень важна транспортировка грузов и перевозка пассажиров между Ферганской долиной и центральными частями страны. Основная железнодорожная ветвь проходит по территории северного Таджикистана. Здесь мы опять возвращаемся к вопросу взаимозависимости. В некоторых случаях в силу ряда причин сотрудничество между этими государствами неизбежно.

- Нужен ли на данный момент посредник в решении споров между Таджикистаном и Узбекистаном?

- Ряд экспертов в последнее время говорит о том, что для урегулирования споров необходим посредник со стороны. В этом, возможно, есть доля правды. Если проанализировать различные аспекты развития отношений между этими двумя странами на протяжении последних десяти лет, то фактически ни по одному серьезному вопросу достичь компромисса на двустороннем уровне не удалось. Опять же возникает вопрос - кто будет таким посредником, и как это посредничество отразится на ситуации во всем регионе.

- Возможно ли, на ваш взгляд, повторение киргизского сценария в Таджикистане: имеется в виду и смена власти, и возникновение межэтнического конфликта, между таджиками и узбеками, например?

- Если судить по уровню развития двух стран - Киргизии и Таджикистана, то думаю, что это нереалистичный сценарий. В экономическом плане Киргизия и Таджикистан имеют много схожего. Но политическое развитие все-таки шло по-разному. Что касается июньских событий в Оше, то едва ли кто-либо предвидел возможность такого конфликта. Похожий конфликт уже произошел в 1990 году. Был проведен ряд исследований, особенно в конце 90-х годов, с фокусом на Ферганскую долину и оценку потенциала или возможности межэтнического противостояния. Но июньские события всех застигли врасплох, потому что на протяжении многих лет народы этих стран живут бок о бок.

То, что произошло в Киргизии, на мой взгляд, не является явно выраженным межэтническим конфликтом, это, возможно, было инструментализировано рядом групп. И я думаю, говорить о конфликтном потенциале между таджиками и узбеками очень сложно, поскольку эти народы так долго живут вместе, но в целом он не высок.

Беседовала Наталья Позднякова
Редактор: Михаил Бушуев