США создают международную коалицию против экстремистской группировки "Исламское государство" (ИГ), взявшей под контроль часть территорий Ирака и Сирии. В связи с событиями на Ближнем Востоке эксперты ожидают роста угрозы со стороны джихадистов в Центральной Азии. В интервью DW бывший премьер-министр Казахстана, ныне проживающий в Европе в иммиграции оппозиционный политик Акежан Кажегельдин рассуждает об опасности ИГ для Казахстана и его соседей, и об их готовности к отражению таких угроз.

DW: Чем объяснить быстрый успех ИГ в Ираке и Сирии?

Акежан Кажегельдин: ИГ - следствие серьезных ошибок, заложенных больше ста лет назад. Тогда Франция и Великобритания в борьбе за Ближний Восток против Османской империи всячески поощряли различные устремления отделиться от этой империи. Она перестала существовать. Появились новые государства, которые мы сегодня знаем как Сирию, Иорданию, Ирак. Если посмотреть на их границы, то можно заметить одну особенность, - часто их линии выглядят схожими с границами США, Канады или Австралии, то есть видно, что они проведены карандашом в каком-то кабинете.

Слабые демократии в искусственно созданных государствах сменились автократиями, и с течением времени произошло то, что называют дезинтеграцией - народы, которые оказались под пятой диктаторов, больше не захотели этого терпеть. Появился термин "территории, не охваченные властью". Как правило они возникают там, где нет демократии, но есть брутальная центральная власть, которая мало внимания уделяет периферии.

В конце концов оказывается, что сила такой власти была преувеличена. И когда в Сирии возник конфликт Башара Асада с частью граждан, восставших против него, то часть территории оказалась неуправляемой. Туда просочились экстремистские группировки. Так же как в 1990-е годы это произошло в Афганистане. Они нашли возможность накапливать там силы, набирать людей, тренировать их, добывать деньги. Заметное место в этой нише заняло ИГ.

- Вы упомянули Афганистан. В какой мере события на Ближнем Востоке связаны с событиями в Афганистане и с безопасностью в Центральной Азии?

- Вот яркий пример. Группа "Хорасан" (по данным Сената США, эта террористическая группировка близка к созданию взрывчатых веществ, не выявляемых детекторами в аэропортах. - Ред.), которая сейчас действует в Сирии, пришла туда из Ирака. Она составлена из остатков групп "Аль-Каиды", разбитых в Афганистане. "Хорасан", несмотря на небольшое число штыков, организационно самая сильная среди воюющих там групп, и у нее есть серьезные денежные и технические ресурсы и вооружение.

Сольется ли "Аль-Каида" с ИГ - время покажет. Но недавнее заявление Аймана аз-Завахири, второго человека в "Аль-Каиде", о том, что эта группировка начинает участвовать в конфликте на территории Индии и создает там свое крыло, весьма симптоматично. Оно говорит о том, что "Аль-Каида" стратегически готовится к выводу войск международной коалиции из Афганистана.

- Чтобы взорвать регион по так называемой "дуге кризиса" - от Центральной Азии до китайского Синьцзяна и индийского Кашмира?

- Я очень боюсь, что когда войска НАТО уйдут из Афганистана, там снова появятся те самые неуправляемые территории, а на них - структуры, которые будут собирать людей, средства и готовить желающих повоевать. Чем мы на это ответим? Увы, десять лет присутствия в Афганистане войск НАТО страны Центральной Азии не использовали для укрепления своей безопасности. Может быть, за исключением Узбекистана.

На что надежда? На приход новой международной коалиции? Или, может быть, на то, что Россия возьмет на себя роль защитницы? Или Китай? Но у КНР есть своя повестка дня, в которую в ближайшие несколько десятков лет не входит участие в каких-либо конфликтах.

- То есть Казахстану и другим странам региона не стоит рассчитывать на то, что Китай окажет им решительную поддержку, если дела пойдут по иракско-сирийскому сценарию?

- Сейчас Китай занят решением серьезнейшей задачи обеспечения стабильности на территории, населенной многочисленными народами, исповедующими ислам, - это киргизы, уйгуры, казахи, таджики, узбеки, дунгане. Пекин старается инвестировать туда средства, чтобы сохранить рабочие места, развивать сельское хозяйство и не давать повода использовать требование политических свобод в качестве механизма получения автономии.

Сейчас туда устремились экстремисты, что видно по череде терактов. Однако это проблема не только для КНР. Повторюсь: очень высока вероятность того, что следующий "схрон" экстремизма будет создан за счет заполнения неуправляемых территорий в Афганистане. Там будет проведена подготовка попытки атаковать соседние территории, где силен фактор внутренней нестабильности из-за бедности населения.

Сейчас войска НАТО покидают Афганистан, и речь идет о том, останутся там хотя бы 10 тысяч бойцов или нет. Для России это более чувствительная ситуация, чем для Китая, если учитывать, что в его приграничных районах абсолютный численный перевес этнических китайцев. У России есть объективные причины для беспокойства о том, смогут ли государства Центральной Азии, которые граничат с Афганистаном, в будущем обеспечить собственную стабильность и противостоять, если случится, натиску экстремистских сил.

- Каковы шансы на то, что смогут?

- Сложности, которые мы видим в противостоянии этому натиску на Ближнем Востоке, могут также возникнуть и в Центральной Азии. Но у политических лидеров Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана нет опыта создания коллективных сил. К примеру, в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ) Узбекистан то входит, то выходит.

Хотя время еще есть. Первое, что нужно делать, - это организовать эффективную коллективную защиту. Второе: если на какой-то период в Афганистане останутся 10 тысяч военных НАТО, использовать их для такой защиты. Пока же эти лидеры на всех конференциях, которые сейчас проходят, обсуждают, что будет после вывода войск НАТО. Если руководители стран региона не пойдут дальше и не предпримут решительных действий, которые их объединят, то их помирят "бородачи".