На конец марта и начало апреля 2013 года приходятся сразу два юбилея: 140 лет со дня рождения (1 апреля) и 70 лет со дня смерти (28 марта) Сергея Васильевича Рахманинова. Эти даты – повод поговорить об особенных отношениях между великим русским композитором и немецкой публикой. Они не всегда складывались гладко.

Дрезден: интермеццо или кульминация?

В сознании большинства музыкантов и любителей музыки творчество Сергея Рахманинова ассоциируется исключительно с абстрактной "Русью", а его "заграничная" биография – с Соединенными Штатами. Однако "немецкий след" в жизни и творчестве композитора куда глубже, чем принято полагать.

"Должен сказать, что город мне очень нравится. Я чувствую себя здесь, как дома", - писал Рахманинов о Дрездене. Три года (с 1906-го по 1909-й) проведет Сергей Васильевич с семьей на гостеприимных берегах Эльбы. "Спокойный, веселый" Дрезден с его богатейшей культурной жизнью стал для него тихой гаванью, долгожданной альтернативой сотрясаемой переменами России и дрязгам в московской консерватории. Отсюда недалеко до любимой Италии, до Парижа, где ждет Дягилев, до Лондона, Амстердама и других городов Европы, куда приводят пианиста Рахманинова гастрольные маршруты. Но главное: в уединенном особняке на улочке Сидониенштрассе (Sidonienstraße) он может сосредоточиться на творчестве.

 В первую дрезденскую зиму Рахманиновы живут тихой "эмигрантской жизнью". "Никого не видим и не знаем, сами никуда не показываемся и знать никого не желаем", - пишет композитор в одном из писем в Россию. Но уже к осени следующего года ситуация меняется.

Семья обживается, заводит знакомых, причем как из числа прихожан русской православной церкви, так и в среде немецких людей искусства. Вечера заняты походами на концерты, в оперу, встречами с друзьями (среди них - художник Роберт Штерль (Robert Sterl), значительный немецкий импрессионист, график и живописец, нарисовавший весьма удачный портрет Рахманинова). 

Музыкальное развитие

Ключевым музыкальным впечатлением стало для Рахманинова в его дрезденские годы посещение оперы "Саломея" великого немецкого современника – Рихарда Штрауса (Richard Strauss) в Придворной Дрезденской опере, построенной знаменитым архитектором Готфридом Земпером (Gottfried Semper). Рахманинов много слышал о Штраусе, с которым его самого порой сравнивали. Экспрессивная, изнемогающая от красоты музыка поражает композитора. Жена Рахманинова, Наталья Сатина, вспоминала, что после похода в оперу Сергей Васильевич долго напевал или насвистывал первые такты оперы Штрауса на текст Оскара Уайльда: "Как красива царевна Саломея сегодня вечером! Она подобна отражению бледной розы в серебряном зеркале"...

Впечатления от музыки Штрауса, от его невероятно богатого и сложного оркестрового письма провоцируют качественный скачок в творчестве Рахманинова: от раннего "русского романтизма" - к зрелому периоду, к гармонической сложности, к ориентации на темы и стиль европейского модерна и символизма.

В Дрездене Рахманинов берется и сам за оперу ("Монна Ванна"), но оставляет замысел ради Второй симфонии и симфонической поэмы "Остров мертвых" (заметим, что одноименную картину швейцарского живописца Арнольда Бёклина (Arnold Böcklin) Рахманинов опять-таки видит на выставке в Германии). Апокалиптический дух немецкого модерна сопровождает Рахманинова и в последующие годы, вплоть до его центрального сочинения - грандиозной поэмы "Колокола", "отзвуки" которой можно обнаружить в романе Томаса Манна (Thomas Mann) "Доктор Фаустус".

Музыка "ниже пояса"?

Интересна биография популярности музыки Рахманинова в Германии. После успеха в начале XX века композитор оказывается на долгие годы изгоем: сперва по политическим, затем по эстетическим причинам. В послевоенные десятилетия, с их ориентацией на атональность и авангард как "музыкальные воплощения антифашизма", Рахманинов оказался не ко двору.

Масла в огонь добавили, каждый по-своему, Игорь Стравинский, отзывавшийся о сочинениях конкурента как о "грандиозной киномузыке", и Билли Уайлдер, в чьем фильме "Зуд седьмого года" ("The Seven Year Itch") соблазнение Мэрилин Монро происходит, как известно, именно под звуки Второго фортепианного концерта. В результате вплоть до конца прошлого века любить Рахманинова считалось чем-то "слегка неприличным".

Ситуация радикально изменилась лишь в последние десять-пятнадцать лет. "Реабилитация" Рахманинова - в большой степени заслуга таких дирижеров, как Кирилл Петренко, Марис Янсонс или Саймон Рэттл.

Знаменитый оркестр Берлинской филармонии (Berliner Philharmoniker), ведомый сэром Саймоном Рэттлом, "открыл" композитора заново, поставив, будем надеяться, точку в истории недопониманий между немецкой аудиторией и музыкой Рахманинова. "Можно сказать, актуальность его музыки заключается в том, что она пренебрегает любой актуальностью, - говорит в интервью DW немецкий музыковед Андреас Вермайер (Andreas Wermeyer), автор переизданной в 2012 году монографии о композиторе. – Его музыка является классической в самом высоком смысле этого слова".

Рахманиновское общество

Наконец, говоря о ренессансе интереса к Рахманинову в Германии, нельзя не упомянуть о деятельности немецкого Рахманиновского общества (Rachmaninov Gesellschaft), основанного в 2005 году в Дармштадте по инициативе Николая Ойриха (Nikolaj Eurich), который с несгибаемым оптимизмом и поразительной энергичностью вот уже без малого десять лет занимается вместе со своими соратниками популяризацией наследия композитора в Германии.

За годы своего существования общество организовало сотню концертов, множество мастер-классов и международный конкурс юных пианистов. Юбилейный год отмечен проведением Первого международного конкурса композиторов имени Рахманинова (его победители будут награждены 11 мая в Дармштадте). А в канун юбилея в консульстве Российской Федерации в Бонне открылся Рахманиновский фестиваль.