Юрист из Туниса Ядх Бен Ашур стал лауреатом международной Боннской премии за вклад в развитие демократии, вручаемой с 2009 года. Первым ее обладателем был экс-президент Чехии Вацлав Гавел. Церемония вручения награды прошла в Бонне в четверг, 6 сентября. С марта по октябрь 2011 года Ядх Бен Ашур был главой Высшей комиссии по достижению целей революции, политическим реформам и переходу к демократии.

Главой учредительного комитета премии является генеральный директор медиакомпании DW Эрик Беттерман (Erik Bettermann). Он отметил, что Ядх Бен Ашур был отмечен за активное участие в подготовке первых свободных выборов после падения диктатуры. По словам Беттермана, присуждая премию тунисскому правоведу, учредительный комитет хотел отметить заслуги всех представителей демократических сил страны.

DW: После революции, положившей конец правлению диктатора бен Али, на вас, эксперта по конституционному праву, была возложена непростая задача по созданию условий для перехода Туниса к демократии. Чего удалось добиться?

Ядх Бен Ашур: Мы разработали закон о партиях, гарантирующий плюрализм и равенство полов. Мы сформировали независимую избирательную комиссию, чтобы обеспечить проведение честных и справедливых выборов. Мы приняли законы, защищающие свободу прессы.

- Прошло уже два года. Достигнуты ли политические цели "жасминовой революции"?

- Революция - это длительный процесс, нам требуется время и терпение. Тем не менее я считаю, что важные цели достигнуты - это плюрализм, правовое государство, демократические принципы, свободные и справедливые выборы и открытый диалог между всеми политическими силами. Правда, все это лишь часть плана переустройства страны. На реализацию всего, что было задумано, уйдут десятилетия.

- Ваши полномочия истекли в октябре 2011 года после выборов Национальной учредительной ассамблеи, которая занимается разработкой новой конституции. Больше всего голосов на выборах получила консервативная исламская партия "Ан-Нахда", которая преследует иные политические цели, нежели вы. Тем не менее вы вместе с другими юристами представили учредительной ассамблее свой проект конституции. Какой была реакция?

- Реакция на наш проект конституции была, к сожалению, крайне сдержанной. Это очень прогрессивный проект, гораздо более прогрессивный, чем представления большинства депутатов ассамблеи, в которой доминируют консерваторы. Так, мы предложили отменить смертную казнь, основываясь на универсальных принципах соблюдения прав человека. Но учредительная ассамблея решила начать разработку проекта конституции с чистого листа. Она не учитывает предложения специалистов со стороны и подыскивает своих экспертов. Я считаю такой подход неправильным.

- В Тунисе идут ожесточенные споры о значении ислама в политической системе. В вашем проекте конституции этот вопрос вообще не поднимается.

- Это действительно так, потому что целью нашего проекта конституции является обеспечение свободы и защита прав человека - и именно такими были требования участников революции. Они никогда не добивались введения шариата как основы государственного права. И тунисская революция никогда не носила религиозного характера.

- Критики обвиняют вас в лаицизме, то есть в устранении влияния религии на общество. В арабском мире этот термин имеет скорее негативный оттенок. Некоторые обвиняют вас даже в антиисламской позиции.

- Я не приверженец лаицизма. Я никогда не предлагал использовать лаицизм в качестве основы для политической системы в Тунисе. Я не требую отделения церкви от государства. Но для меня неприемлема ситуация, при которой партия сможет проводить политику от имени ислама. Если границы между политикой и религией будут размыты, а принцип разделения властей - опять же якобы во имя ислама - будет нарушен, это может привести к самой худшей диктатуре.

- Медленная реисламизация тунисского общества началась еще при режиме Бен Али. В ходе революции мы стали свидетелями усиления радикальных течений, например салафитов. Такое развитие событий вызывает беспокойство?

- Да, и прежде всего, если его сопровождает насилие. Каждый имеет право на свободу политических и религиозных убеждений, в том числе и салафиты. Свобода мнений - это очень важное демократическое завоевание. У салафитов теперь есть собственная партия. Однако некоторые салафитские группировки прибегают к насилию. У меня вызывает очень большое беспокойство тот факт, что правительство не хочет с этим последовательно бороться. Если мы допустим применение насилия, прикрытого религиозными лозунгами, это станет угрозой для нашей демократии и уничтожит завоевания нашей революции.

- Не слишком позитивный сценарий.

- Никто не может предсказать будущее. Тунис переживает тяжелый период, полный противоречий, ошибок и отхода от первоначальных лозунгов революции. Мы должны защититься от усиления таких тенденций и продолжить нашу борьбу за свободную страну, которая сохранит верность целям революции.