3-го мая по инициативе международной организации «Репортеры без границ» во всём мире отмечается День свободы прессы. Как всегда в этот день, речь идет не об успехах, а о странах, где со свободой прессы неблагополучно. Таких стран сегодня около 20. Среди них находится и Украина. Сообщает наш автор Ольга Земкова.

Отчет, составленный представителем мониторингового комитета ПАСЕ Ханне Северинсен, побывавшей в марте в Киеве, содержал существенную критику в адрес Украины, в частности, о состоянии свободы слова и средств массовой информации. И несмотря на то, что «желтые карточки» Украина получала и раньше, например в 99-м году, ситуация со свободой слова в стране, судя по последним событиям, только ухудшилась.

В 99-м году Украину критиковали в связи с необъективной подачей информации во время президентской избирательной кампании, во время которой государственные средства массовой информации «лепили» позитивный образ Кучмы, а независимые медиа, выступавшие с критикой президента, чувствовали на себе давление административных структур – подвергались всевозможным налоговым, санитарным и другим контрольным проверкам.

Но, покритиковав Украину, Совет Европы счел вопрос решенным. Парламентарии явно надеялись, что Кучма, будучи заинтересованным в поддержке Европы, откажется от своего авторитарного стиля управления.
Оставшись безнаказанным после успешных попыток манипулирования сознанием избирателей, давления на СМИ и фальсификации избирательных голосов, с первых же дней своего 2-го срока президент и его новая администрация начали применять методы выживания политически контролируемых СМИ. Кучма оценил роль 4-й власти и решил поставить ее себе на службу. В результате, на сегодня в Украине не осталось практически ни одного независимого от государственных структур или олигархических кланов телеканала или издания. Тем же, которым еще удается держаться «на плаву», приходится постоянно отбиваться от судебных исков или экономических санкций. Система защиты изданий или отдельных журналистов в судебных тяжбах также хорошо не отрегулирована. Как правило, журналисты их проигрывают – из-за отсутствия опытных адвокатов или элементарного незнания своих прав. К тому же, во многих случаях, судьи как представители еще одной власти, априори не могут стать на сторону журналистов. А штрафы, которые суд принуждает сплотить журналистов или издание потерпевшей стороне несоизмеримы с доходами медиа. За последние годы, таким образом, перестало существовать несколько больших центральных изданий.

Ситуация продолжала ухудшаться до 16-го сентября 2000-го года, когда в Киеве бесследно исчез оппозиционный журналист Георгий Гонгадзе, редактор интернет-издания «Украинская правда», неоднократно критиковавшего президента и его окружение. Через полтора месяца в лесу за 100 км от Киева был найден обезглавленный труп, который, согласно результатам проведенной в России экспертизы, был телом пропавшего журналиста. Убийство представителя средств массовой информации – событие в Украине не из ряда вон выходящие. Очевидно, и оно не получило бы столь широкого резонанса, если б не последовало следующее звено «криминальной цепочки» - «кассетный скандал».

28 ноября в парламенте Украины лидер оппозиционной Социалистической Партии Украины Александр Мороз обнародовал кассету, на которой был, как заявляет Мороз, записан разговор Кучмы с представителями силовых структур. Из этого разговора следовало то, что Кучма заинтересован в исчезновении журналиста. Правда, экспертиза пленок, проведенная Венским международным институтом прессы, не смогла 100%-но установить, подделана запись или нет, поскольку высокое качество цифровой записи как таковой дает широкие возможности для монтажа. Но этого было достаточно, чтобы и без того незначительное доверие народа к власти пошатнулось еще больше.

Из года в год Украина подтверждает репутацию страны, где царит беззаконие в отношении медиа. За последние 5 лет было убито 7 журналистов, еще 4-ро умерли от тяжелых телесных повреждений. И уже за первые 2 месяца текущего года было зафиксировано 33 случая нарушения прав журналистов, давления на СМИ на стороны власти, цензура медиа, в том числе 12 нападений на журналистов, случаев запугивания и угроз физической расправы. О каждом из них на протяжении последних двух лет детально информирует бюллетень «Свободный микрофон» – совместное издание Института массовой информации в Украине и организации «Репортеры без границ».

Статистика раскрытия таких преступлений составляет треть от общего числа. Уникален случай с убийством в 97-м году главного редактора газеты «Вечерняя Одесса» Бориса Деревянко, где следствие доказало, что убийство было заказано, и убийца был арестован, но имена заказчиков так и не были названы.

Несмотря на подобные случаи, Министерство внутренних дел не склонно рассматривать версии о профессиональной деятельности журналистов как причине насилия. Тем не менее, 20-го января этого года экс-министр внутренних дел Юрий Кравченко подписал распоряжение о мерах дополнительной защиты представителей средств массовой информации. А местные отделения милиции даже составляли списки с адресами журналистов для усиленного патрулирования в этих районах.

Дело Гонгадзе стало отправной точкой политического кризиса. Волна публикаций на эту тему захлестнула страну и даже по прошествии 7 месяцев коллегам Георгия все еще удается удерживать интерес публики к случившемуся. Много усилий к этому приложила и жена Георгия – Мирослава Гонгадзе, юрист по образованию, специалист по связям с медиа.

- Мы включились в этот процесс с самого начала, хоть я и не надеялась, что мы можем поднять это дело. Прокуратура и органы власти практически отказывались что-либо предпринимать. Сколько политических убийств было уже в Украине, и расследования не принесли никакого результата. Только это дело подняло общество и это потому, что мы очень много работали.

В самом начале следствия рассматривались версии случайного убийства или, иначе говоря, убийства с корыстной целью. Но резкие высказывания Георгия в адрес олигархов, материалы о коррупции в высших эшелонах власти делали журналиста уж больно неугодным. Определенная прозрачность дела только усложнила процесс следствия. Обстоятельства гибели журналиста, очевидно, так и останутся невыясненными. Убийц, вполне возможно, найдут, но вряд ли живыми. В конце марта у прокуратуры уже появилась ниточка – обнаружили трупы двух известных киллеров, которые могут быть причастны к убийству Гонгадзе, но уже, конечно, не смогут дать показания. Да и можно ли в целом говорить об успешном продвижении расследования, если под подозрением находится верхушка политической элиты страны? Есть и более веские факты для версии о заказном убийстве.

- В июле началась слежка. Следили открыто, мы не понимали, что происходит, обращались к прокурору, он (Георгий – авт.) писал открытое письмо прокурору. Обращались к знакомым, адвокатам, политикам – мы не понимали, что происходит. Я лично видела, выходила на улицу – сидели, наблюдали за нашими окнами. Заходила за угол дома, звонила по телефону, говорила «Георгий, там сидят»... Были случаи, когда он звонил мне и говорил, что у него под офисом три милицейские машины, он отпустил всех сотрудников и ждет знакомого депутата, который может его оттуда вывезти... Так мы и жили... Ужасно...

Останки найденного в лесу тела Мирославе для опознания показали 11-го декабря, по прошествии 5-ти недель со времени обнаружения – полусгнившие кисти рук, ног, по которым вряд ли можно опознать человека. Единственные свидетельства, которые могли послужить доказательством еще до проведения экспертизы – браслет на руке, действительно принадлежавший Георгию и осколки в кисти, оставшиеся от ранения во время боевых действий в Грузии.

Несмотря на требования прокуратуры дать однозначный ответ, Мирослава Гонгадзе не смогла со 100%-ной уверенностью сказать «да», то есть признать это телом Георгия, также как не смогла это сделать проведенная российским экспертом Ивановым экспертиза – сначала 99,6%, позже – 99,9. Хотя и первого результата, согласно законам проведения экспертиз было достаточно, дабы утверждать - это тело Гонгадзе.

Однако экспертиза, проведенная в Мюнхене, этого не подтвердила.
Результаты Мюнхенской экспертизы, проведенной в феврале этого года непонятны. Материалом для нее послужили фрагменты якобы того же тела, взятые на месте обнаружения сотрудницей Георгия, журналисткой Еленой Притулой, хранившиеся до этого времени у нее в холодильнике.

Сергей Головатый, главы временной следственной комиссии в парламенте по делу Гонгадзе:

- Трупный материал, который был передан временной следственной комиссии Еленой Притулой, не есть частью тела Георгия Гонгадзе. Тогда надо делать вывод, что результат в Мюнхене и результат в Москве получены на базе материалов, которые принадлежат разным людям.

Несмотря на определенную надежду, появившуюся вследствие этой экспертизы на то, что Георгий еще, быть может, жив, Мирослава Гонгадзе относится к ее проведению скептически:

- Проблема Мюнхенской экспертизы в том, что мы не знаем, что они обследовали. Что это были за останки, кто их брал, где они хранились? Как их передавали, как они юридически запротоколированы? Есть ведь юридические правила, я не понимаю, как это могло случиться. Кто делал эту экспертизу, кто платил за нее, кто в ней заинтересован?

Вплотную занимаясь делом и постоянно навещая прокуратуру еще с сентября месяца, родственники Георгия были признаны потерпевшими лишь в начале февраля. Нельзя сказать, что расследование после этого пошло быстрее. До сих пор потерпевшая сторона, каковой официально считаются мать и жена Георгия, не видели ни одного юридического документа. За словами матери, Леси Гонгадзе, не показали им также и результатов обеих экспертиз.

- У меня сложилось впечатление, что они вообще ничего не ищут. Искали так – один позвонил другом, и куда-то побежали. Я прошу в моем присутствии, в присутствии заграничных экспертов, поскольку дело получило мировую огласку – возьмите эти анализы, чтобы я видела, как они берутся, упаковываются, опечатываются, как тат подписываются свидетели. Это все должна сделать комиссия, тем более что я просила комиссии из разных стран, и они согласились... Чтобы я знала, кого я должна похоронить. Определить причину смерти и время – это ведь вполне реально.

Можно говорить о неэффективных действиях адвоката потерпевшей стороны. Но в целом необходимо отметить сам факт небезуспешного противостояния целой системе юридических догм и притом, что в убийстве подозревается сама власть. За оценками юристов родственники Гонгадзе действуют в рамках правового поля Украины.

Полную поддержку делу Гонгадзе выказывает и организация «Репортеры без границ», готовая содействовать в проведении новой экспертизы с независимым международным составом экспертов.

28-29 марта на приглашение Deutsche Welle и при содействии «Репортеров без границ» Мирослава Гонгадзе побывала в Германии, где в Берлине и Кёльне имела несколько встреч с журналистами.

- То, что западные медиа включились – очень важно. Благодаря им в это дело включились и западные политики. И именно политика Запада сильно повлияла на этот процесс. Если б они молчали, то вряд ли на эту ситуацию мог бы пролиться хоть какой-нибудь свет. Но для этого надо было очень много работать.

Интерес Запада к делу Гонгадзе объясняется еще и тем, что западным политикам не все равно, куда, на что и в поддержку каких реформ уходят деньги из международных фондов. О том, что демократическим процессам на Украине опять надо помогать свидетельствует и решение американских властей выделить на развитие независимой украинской журналистики 750 тысяч долларов. Когда-то так уже было, в начале независимого пути. В итоге, за 10 лет исповедования якобы демократических принципов, в Украине не возникло ни одного независимого от государства или политико-финансовой группы издания либо телерадиоканала. И дело, конечно, не в том, что за это короткое время после многих десятилетий тоталитаризма невозможно построить демократически-развитое государство. Даже незначительные проявления демократии или хотя бы шаги к ней обязательно дадут о себе знать.

Украинский политолог Тараса Батенко

- Должны быть более серьезные факторы, как со стороны Польши, так и со стороны остальной Европы. А также фактор Североатлантический – американский. Прежде всего, политические факторы - в каком смысле – санкции. Экономические санкции для Украины сейчас – это смерть. Но политические санкции – предупреждение Президента и исполнительной власти, что если они не пойдут на диалог, не буду понимать, что надо придерживаться конституционных прав граждан, свободы слова, прессы, печати, если этого не будет, то будут применяться политические санкции по международной системе прав - Америкой, странами Европы. Если этого не будет сделано, то оппозицию в стране ждет печальная перспектива, а вместе с этим печальная перспектива ждет и всю Украину.

О падении уровня демократичности населения Украины свидетельствуют и результаты исследования австрийской программы «Новый демократический барометр», в рамках которой уже 5 раз, начиная с 91-го года, проводились исследования в 15 европейских посткоммунистических странах. И если в 94-м году часть демократически настроенных граждан составляла четверть всего населения, то в 98-м их стало меньше на 6%. Не удивляет и то, что общая заинтересованность масс происходящими в стране событиями также невысока. В потоке нахлынувшей, часто противоречивой информации, обыкновенному гражданину порой сложно сделать собственные выводы, особенно, если он больше озабочен куском хлеба, чем политическими интригами. Об этом свидетельствует также и опрос людей, проведенный на улицах Киева и Львова.

- До полной демократии у нас очень далеко. Не демократичность власти проявляется в том, что она не дает полному развитию свободы слова и действий. Президент фактически взял всю власть в свои руки.

- Такая власть, с одной стороны, меня не устраивает, с другой стороны, должно быть продвижение вперед. Это кризисная ситуация, которая требует изменений.

- Демократии всегда было мало. Люди стремятся к большей демократии. То, что сейчас происходит – не на пользу тех, кто хочет что-либо изменить. Средства массовой информации в целом не на стороне тех сил, которые хотят изменений.

- Нет никакой демократии однозначно и даже нечего комментировать. В чем отсутствие демократии проявляется? Да в том, что сейчас творится. Это все говорит про Президента и про Верховную Раду.

- Я не политик, пусть кто хочет приходит (к власти – авт.), только чтоб народу было легче.

- Вообще что-то непонятное происходит и с властью, и с оппозицией. Их поведения я не понимаю. Вообще я за власть, но хочется, чтобы она повернулась лицом к людям.

В последнее время политологи придерживаются мнения, что для поддержки свободы слова в Украине необходимо усиление роли парламента. Этот вопрос активно обсуждается и на сессиях Верховной Рады. Действия Кучмы в такой ситуации весьма прогнозированы, ведь «только сильная рука гаранта Конституции, на мнение президента, может удерживать порядок в стране, где к власти стремиться анархичная оппозиция». Таким образом, отсюда следует, что спасение свободы слова в Украине – дело рук самих журналистов. И покуда не будут расставлены все точки над «i» в деле Гонгадзе, у медиа будут все новые и новые жертвы.