24 сентября 2000 года в Сербии были объявлены результаты президентских выборов: 48 процентов голосов набрал Слободан Милошевич, его основной соперник - оппозиционный кандидат Воислав Коштуница - лишь 40 процентов. Реакция оппозиции была незамедлительной: она заявила, что исход выборов откровенно подделан и "подчищен" властью, ведь по данным независимых наблюдателей Коштуницу поддержали не менее половины избирателей. Демократическая оппозиция Сербии призвала граждан страны выйти на улицы.

Так началась акция протеста, которая затем переросла в многодневную общенациональную забастовку. 5 октября демонстранты заняли здание парламента, а на следующий день Милошевич был вынужден признать свое поражение и объявил победителем выборов Коштуницу. По мнению многих немецких журналистов, находившихся в те дни на Балканах, "сербскую революцию" 2000 года можно поставить в один ряд с такими эпохальными событиями, как падение Берлинской стены.

На свой страх и риск

Балканский корреспондент журнала Spiegel Ренате Флоттау (Renatte Flottau) вспоминает, что тогда попасть в Белград немецким журналистам было практически невозможно: «У меня не было разрешения на проживание, фактически, я находилась в ссылке в Черногории. За один день до начала демонстраций я просто перешла границу и оказалась в Сербии. Если бы я обратилась за разрешением, то была бы выслана из страны»,

Однако нужно было не только попасть в Белград, но и найти возможность делать репортажи, а власть этого не хотела. Зарубежные журналисты были обязаны отмечаться в полиции, чтобы продлить разрешение на проживание, а незадолго до выборов, все разрешения были отобраны. Фактически представители зарубежных СМИ находились в городе без разрешения власти, на свой страх и риск.

"Он готов"

Как вести репортажи, откуда, с кем брать интервью, - все эти вопросы нужно было решать по обстоятельствам, а обстановка в городе накалялась. Бастующие тысячами собирались в центре Белграда, били в барабаны и громко скандировали: Gotov je, что означает - "он готов", имея в виду поверженного Милошевича. Тем не менее, постепенно стало ясно, что окончательная "битва" состоится у здания парламента или у резиденции президента.

Самой большой проблемой для зарубежных журналистов была связь. После того как протестующие подожгли телецентр, исчезло и то небольшое "окно", через которое можно было отсылать сообщения, фотографии и видеорепортажи из Белграда. Фактически в распоряжении корреспондентов оставался лишь телефон.

Журналист немецкого телеканала ARD Франц Штарк (Franz Stark) смог пробраться в здание Белградского магистрата, где в то время расположилась демократическая оппозиция во главе с Зораном Джинджичем, будущим премьером новой Сербии, и даже провести с ним интервью. Штарк рассказывает: "Джинджич вполне резонно заметил, что нельзя допустить эскалации насилия в городе. Он сказал, что оппозиция победила и смогла достичь своих целей. И еще: все будет развиваться так, как этого хотят оппозиционеры".

Страх был ощутим

Будущий премьер Сербии, который позднее погиб от рук киллеров из бывших элитных десантных частей Милошевича "Красные береты", в эти дни продемонстрировал твердый характер и умение находить кратчайший путь к достижению поставленных целей. То, что удалось избежать многочисленных жертв при штурме здания парламента, - во многом его личная заслуга. Тем не менее без беспорядков не обошлось, и 5 октября вечером здание парламента было подожжено демонстрантами. Белград замер в ожидании реакции Милошевича и верных ему силовых структур. До вооруженного конфликта оставался один шаг.

"Страх был ощутим. Все действительно боялись, что Милошевич применит танки. В этом случае оппозиция, которая в прямом смысле этого слова окопалась вокруг здания сербского парламента, могла противопоставить только калашниковы. У нее не было никаких шансов выстоять", - вспоминает Ренате Флоттау. Но утром 6 октября события стали развиваться по другому - мирному сценарию. Теперь уже не установить, что двигало Милошевичем, когда он отказался от дальнейшей борьбы и объявил Коштуницу победителем.

Новая глава в истории Сербии?

Немецкие журналисты ликовали вместе с белградцами. Ренате Флоттау позвонили из редакции и поздравили, словно она и сама была участником событий. "Я вспоминаю, что действительно находилась в состоянии эйфории и была уверена, что в истории Сербии теперь начнется совершенно новая глава", - рассказывает корреспондент немецкого еженедельника Spiegel. А Франку Штарку особенно запомнилась такая деталь: "Какая-то девушка подбежала к полицейским и говорит: "Ну, теперь-то не смотрите так строго, улыбнитесь"!

Еще через полгода после этих событий Слободан Милошевич был выдан новым правительством Сербии Гаагскому трибуналу, а 11 марта 2006 года он умер в камере предварительного заключения, не дождавшись приговора. Сегодня многие немецкие обозреватели отмечают, что нынешние власти Сербии практически вернулись на националистические позиции режима Милошевича, а люди из его близкого окружения по-прежнему занимают ключевые государственные посты или являются представителями финансовой элиты страны.

Автор: Александр Сосновский
Редактор: Глеб Гаврик