20 июля 1944 года группа офицеров вермахта, в которую входил и граф Клаус Шенк фон Штауффенберг (Claus Graf Schenk von Stauffenberg), подложивший бомбу в ставку фюрера, попыталась совершить государственный переворот с целью свержения гитлеровского режима. По традиции в день годовщины к мемориалу, созданному на месте расстрела заговорщиков, возлагаются венки, проводятся торжественные собрания и приводятся к присяге новобранцы бундесвера, которые клянутся "мужественно защищать права и свободу немецкого народа".

Быстрая расправа

Вечером 20 июля 1944 года немецкое радио сообщило: "Сегодня на фюрера совершено покушение с использованием взрывчатки. Сам фюрер, если не считать легких ожогов и ушибов, не пострадал. Он незамедлительно снова приступил к работе и, как и намечалось, принял дуче для продолжительной беседы".

Поскольку в гитлеровской Германии официальным средствам массовой информации верили не все, на следующий день к жителям третьего рейха фюрер обратился сам, продемонстрировав, что он жив и здоров: "Обращаясь сегодня к вам, я хочу, чтобы вы услышали мой голос".

Гитлер назвал заговорщиков "кликой тщеславных, бессовестных и одновременно неразумных, преступных и глупых офицеров".

Когда немцы внимали фюреру, граф фон Штауффенберг и трое его единомышленников были уже мертвы. Их расстреляли в ночь на 21 июля во дворе группы зданий, в котором тогда размещалось командование вермахта. Здесь же и вызревал заговор против Гитлера.

"Есть и другая Германия"

Мужеством оказать активное сопротивление режиму в фашистской Германии обладали не многие. Одним из них был молодой офицер-ординарец Эвальд-Хайнрих фон Кляйст (Ewald-Heinrich von Kleist). Его отец также был посвящен в планы заговорщиков и поплатился за свои знания жизнью.

Сын тогда уцелел чудом и в телевизионном интервью в 1994 году так объяснял свои мотивы: "Меня ужасно мучило, что все эти преступления совершались от имени Германии. И я сказал себе: надо показать миру, что есть и другая Германия. Была и еще одна причина, очень важная для меня. Я был убежден, что в случае удачи, был бы большой шанс сохранить жизнь огромному числу людей, шанс избежать разрушения Германии".

Еще один из заговорщиков, случайно избежавших виселицы или расстрела в нацистской Германии – барон фон Бёзелагер (Baron von Boeselager). Именно он, командовавший тогда отрядом кавалерии на восточном фронте, раздобыл взрывчатку, которую граф фон Штауффенберг пронес в ставку Гитлера.

"Если я вижу, что что-то делается неправильно, совсем неправильно, против моей совести – а это главное, – то я должен быть готов оказать сопротивление, - сказал однажды фон Бёзелагер. - И если дело серьезное, то недопустим прусский принцип "приказ есть приказ". Совесть важнее послушания".

Когда правовое государство в опасности

После 20 июля 1944 года заодно с заговорщиками были арестованы около тысячи человек, почти двести казнены, причем не только те, кто непосредственно участвовали в подготовке самого покушения, но и непричастные к нему деятели запрещенных партий, профсоюзов, священнослужители, подпольщики. В том числе, например, и граф Ульрих Вильгельм фон Шверин и фон Шваненфельд (Ulrich Wilhelm Graf von Schwerin und von Schwanenfeld). Десятилетия спустя его сын Детлеф напишет книгу об отце и заговоре 1944 года.

"Когда в стране разрушается правовое государство, надо бить тревогу, поскольку под угрозой все сферы жизни и общества, - пишет в всвоих воспоминаниях Детлеф фон Шваненфельд (Detlef von Schwanenfeld). - Это главное, о чем шла речь. И я думаю, 20 июля показало и показывает до сих пор значение принципов правового государства".

Никита Жолквер