БелАЭС - угроза для ЕС. Почему Европарламент против проекта?
Юрий Шейко
11 февраля 2021 г.
Европарламент принял резолюцию по БелАЭС. В документе атомную электростанцию в Островце называют источником опасности для ЕС. Евродепутаты считают, что БелАЭС не соответствует стандартам безопасности.
Реклама
В Европарламенте Белорусскую АЭС (БелАЭС) в Островце считают источником угрозы для Евросоюза. Об этом говорится в резолюции, принятой на пленарном заседании Европарламента в четверг, 11 февраля. За нее проголосовали 642 евродепутата, против были 29 парламентариев, еще 21 - воздержался, сообщает корреспондент DW.
БелАЭС - угроза для безопасности и здоровья в ЕС
"Европарламент с обеспокоенностью отмечает, что электростанцию строят как геополитический проект Беларуси и России, и что ее строительство и будущая эксплуатация являются источником возможной угрозы для безопасности, здоровья и защиты окружающей среды в странах-членах ЕС", - говорится в резолюции, автором которой является румынский евродепутат Кристиан-Сильвиу Бушой из фракции Европейской народной партии (ЕНП).
В Европарламенте также обеспокоены "поспешным" введением БелАЭС в эксплуатацию. По мнению евродепутатов, станция "не соответствует лучшим международным стандартам защиты окружающей среды и ядерной безопасности, включая рекомендации МАГАТЭ". Напомним, что власти Беларуси настаивают на том, что АЭС соответствует международным стандартам. В Европарламенте же считают, что Беларусь "избирательно" подходит к стандартам МАГАТЭ и ЕС.
В резолюции уточняется, что БелАЭС находится лишь в 50 километрах от Вильнюса, а также близко расположена к другим странам ЕС - Польше, Латвии и Эстонии. Кроме того, проект реализуется, несмотря на протесты граждан Беларуси и белорусских неправительственных организаций, добавляют евродепутаты. Также резолюция напоминает об инцидентах в конце 2020 года - взрывах четырех трансформаторов и повреждении системы охлаждения, а также восьми известных инцидентах во время строительства АЭС.
Реклама
Как оценивают БелАЭС европейские эксперты
Принятие резолюции прошло на фоне миссии экспертов Европейской группы по регулированию ядерной безопасности (ENSREG) и Еврокомиссии на БелАЭС. Она состоялась 9-10 февраля. Эксперты представляют несколько стран ЕС и Украину. Они должны были проверить выполнение основных рекомендаций по улучшению безопасности БелАЭС, подготовленных ENSREG в 2018 году по итогам стресс-теста электростанции в Островце. Эта миссия должна была пройти еще в декабре 2020 года, но она не состоялась, потому что представители Беларуси не приняли участие в подготовительной видеоконференции . Результаты миссии должны быть опубликованы в начале марта.
В резолюции Европарламента приветствуют эту миссию и подчеркивают, что все вопросы безопасности должны быть решены перед началом коммерческой эксплуатации БелАЭС, запланированной на март. Евродепутаты сожалеют о таком "поспешном" запуске и призывают Еврокомиссию добиться от властей Беларуси отложить этот старт до того момента, "пока все рекомендации ЕС по итогам стресс-теста не будут целиком выполнены, все необходимые усовершенствования безопасности не будут готовы, а белорусское общество и соседние страны не будут надлежащим образом проинформированы о принятых мерах".
В Европарламенте напомнили о том, что страны Балтии, чьи энергосистемы работают синхронно с Беларусью и Россией, остановили коммерческий импорт электроэнергии из Беларуси. DW ранее объясняла, как это работает. В резолюции же отмечают, что электричество из Беларуси до сих пор может попадать на рынок стран Балтии через российские сети. Из-за этого Европарламент призвал Еврокомиссию разработать и предложить меры, которые бы не допустили попадания электроэнергии с БелАЭС в Латвию, Литву и Эстонию.
Смотрите также:
АЭС в Беларуси: чего боится Литва?
02:59
20 лет после Чернобыля
Фоторепортаж DW.
Фото: Viktor Drachev/AFP/Getty Images
20 лет после Чернобыля
Пять раз в день полуторагодовалой Кате делают анализы крови и инъекции инсулина. Возникновение инсулинозависимого диабета в столь раннем возрасте и при отсутствии родственников с аналогичным заболеванием – большая редкость. Лечащий врач считает, что так проявились отдаленные последствия воздействия радиации: на момент аварии Катиной маме было восемь лет. Случаи развития диабета у детей в возрасте до трех лет все чаще фиксируются в Гомельской области.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
26 апреля исполняется 20 лет со дня аварии на ЧАЭС. Фоторепортаж корреспондента "Немецкой волны" Ирины Маковецкой из районов Белоруссии, особо сильно пострадавших от последствий катастрофы 1986 года. *** Такие запрещающие знаки стоят на всех дорогах, ведущих в зону отчуждения и отселения. Исключения делаются только для тех, у кого есть специальные пропуска, и для транзитного транспорта. Эта трасса через зону отчуждения и отселения Ветковского района Гомельской области идет в Россию.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Печи - единственное, что остается от многих домов. Отселенная деревня Скачок разграблена так же, как и многие другие деревни в зоне.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Ежедневно сотни жителей Гомельской области посещают Областной онкологический диспансер. В 2005 году на приеме у врачей-онкологов побывало около 160 тысяч человек. Еще 13,5 тысяч были госпитализированы.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
На воротах дома Елены Музыченко расположен стенд с актуальной информацией. Здесь - сведения о гамма-фоне в городах Гомельской области, телефоны сотрудников администрации, выписки из законодательства об ответственности за незаконное нахождение в зоне. Бабушка зорко следит за непрошенными гостями: едва кого приметит, сообщает на ближайший пост охраны.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Хлебопекарный завод в Брагине, как и другие производственные предприятия, закрыт. Безработица и нищета, а следом - депрессия вынуждают людей воровать или злоупотреблять алкоголем.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Василий Игнатенко – один из шести пожарных, тушивших огонь ночью 26 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке ЧАЭС. Как и его товарищи, он умер через 14 дней от острой лучевой болезни в Москве. Его бюст и мемориал захороненным деревням района установлен в центре Брагина.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
В отселенной деревне Новые Громыки нет ни одного целого здания - все они разграблены. У властей нет средств, чтобы снести деревню. Не исключено, что она и останется в таком виде, потому что местные чиновники всерьез обсуждают идею об открытии туристических маршрутов через загрязненную зону.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Встретить зверя - от зайца до лося - в зоне отчуждения и отселения проще простого. Зверья столько, что невыделанная шкура лисы стоит шесть евро. Правда, выделанная - дороже. Например, в Брагине хозяин этой коллекции продал иностранцам выделанную шкуру волка за сто евро.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Антонина и ее пятеро детей пережили последнюю зиму в полузамерзшем доме. Из-за ошибки рабочих коммунального предприятия, менявших котел, половина дома стала непригодна для проживания. Чиновники предлагают Тамаре устранять ошибку за свой счет.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Разграбленный, но обнесенный новым забором дом в деревне Поселичи Хойникского района - типичная картина в этих местах. Заборы, которые строят по приказу властей, должны показать заботу государства о благоустройстве малых городов. На большее средств не хватает. Пример – та же деревня Поселичи. После аварии она приняла переселенцев из 30-километровой зоны вокруг ЧАЭС, позже подверглась отселению, а потом была реабилитирована. Два последних года на улицах, где живут чернобыльцы, не работал водопровод. Людям приходилось ходить за водой в соседнюю деревню Морхлевск.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Сотрудник Ветковского отдела администрации зоны отчуждения и отселения Иван Потовой использует личный снегоход "Буран" для охраны зоны, в частности, от проникновения в нее браконьеров и мародеров. На легковой машине, которая есть в распоряжении отдела, по заснеженным лесным дорогам просто не проехать.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Когда в 2004 году открыли новое здание Брагинской районной больницы, старый корпус хотели отремонтировать. Однако затем выяснилось, что здесь очень высокий радиационный фон. Постройку разрушили и захоронили в специальном могильнике на территории зоны.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Этот заброшенный дом находится в деревне Алексичи, в 25 километрах от зоны отчуждения и отселения. Здесь низкий уровень радиации, но деревня вымирает из-за "социального Чернобыля". Вода – в колодце, туалет – на улице, баня – в Хойниках за 20 километров. Автобус в райцентр ходит раз в неделю, а магазин в деревне работает через день. Молодежь уехала сразу после аварии, остались одни старики.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Остатки старого двухэтажного корпуса Брагинской районной больницы, где размещались терапевтическое и хирургическое отделения.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Деревня Новые Громыки. Мемориал односельчанам, погибшим во время Великой Отечественной войны. Памятник построили незадолго до чернобыльской аварии. Государство выделяет средства для ухода за ним, но бороться с бурьяном, которым зарастает зона, уже невозможно.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Более половины продукции ОАО "Полесские сыры" поставляется на экспорт в Россию, Германию и Польшу. Все сырье и конечная продукция проходят строгий радиологический контроль на современном оборудовании, предоставленном МАГАТЭ.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Без подсобного хозяйства в Брагине, да и вообще в сельской местности, не проживешь. В семье Шпилевских работает жена. Муж Юрий, потерявший работу, занимается хозяйством, достраивает дом и сараи, ухаживает за животными и приобщает к труду двоих детей. Главное богатство семьи – корова. Юрий слушает, как в ней шевелится теленок. Молоко их коровы, как показывают анализы, не содержит радионуклидов.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
74-летняя Елена Никитовна Музыченко называет себя "командиром" над 7 самоселами, живущими в отселенной деревне Бартоломеевка. Она подкармливает других самоселов, разбирает ссоры и помогает администрации зоны.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Раньше эта остановка называлась "Деревня Гаристы" по имени центральной усадьбы местного колхоза. После аварии на ЧАЭС в 1987 году через деревню проложили асфальтовую дорогу - готовились к приезду министра иностранных дел СССР Андрея Громыко. Коммунистический лидер родился в деревне Старые Громыки, что следом за Гаристами. Министр не приехал, а жителей этой местности в 1990 году отселили из-за высокого уровня радиации.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
Церковь и дом для священника в деревне Железняки строят ее бывшие жители - братья Короткевичи, успешно ведущие бизнес в Москве. Деревня была отселена из-за высокого уровня радиации, но теперь здесь снова разрешено жить.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
79-летняя Эмилия Антоновна Езерская – последняя жительница отселенной деревни Скачок. Самая большая для нее проблема, как защитить себя от осужденных из исправительной колонии-поселения, расположенной неподалеку. Она рассказывает, что они часто воруют у нее продукты. По ее словам, единственная отрада в жизни - навещать могилы родных: мужа и дочери, похороненных на деревенском кладбище.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
В свободное время Елена Никитовна занимается рукоделием. Плести кружева и вышивать умела в Бартоломеевке каждая хозяйка.
Фото: DW/Makavetskaya
20 лет после Чернобыля
ОАО "Полесские сыры" в Хойниках – крупнейшее пищевое предприятие района. Его оборот - 210 миллионов долларов. Здесь выпускают сливочное масло, казеин, молоко, сыры и муку.