Выдвижение Джона Коула на должность спецпосланника президента США по Беларуси дает белорусским властям надежду на дальнейшее улучшение белорусско-американских отношений и представляет собой шанс на освобождение политзаключенных. Это - шаг в направлении "большой сделки", однако до нее еще далеко.

Джон Коул - эксперт по Беларуси?

9 ноября президент США Дональд Трамп выдвинул юриста Джона Коула на должность спецпосланника по Беларуси. Кроме того, американский лидер анонсировал американо-белорусские переговоры по освобождению 50 политзаключенных. Если белорусские демократические силы положительно отреагировали на заявление Трампа, а Светлана Тихановская поблагодарила президента США за принятое решение, то официальный Минск не стал поднимать ажиотаж вокруг данного неординарного события - даже несмотря на тот факт, что Трамп весьма лестно высказался о Лукашенко, назвав его "высокоуважаемым президентом Беларуси". 

Выдвижение 78-летнего Джона Коула на должность спецпосланника по Беларуси не стало сенсацией. Именно Коул, не являясь экспертом по странам Восточной Европы и не обладая серьезным политическим и дипломатическим опытом, после возвращения Трампа в Белый дом отвечал в Вашингтоне за белорусское направление, занимая должность заместителя спецпосланника по Украине Кита Келлога. Отсутствие опыта не помешало, однако, Коулу достичь определенных успехов в контактах с Лукашенко, занимающим свой пост с 1994 года. Команда Коула, в которой ключевую роль играет заместитель помощника государственного секретаря США по вопросам Восточной Европы Кристофер Смит, не только использует белорусские власти в качестве дополнительного канала связи с Кремлем, но и смогла добиться освобождения нескольких групп политзаключенных.

Бывший шеф Коула Келлог, также участвовавший в переговорах с Лукашенко, не скрывает, что приоритетной задачей Вашингтона остается использование потенциала Лукашенко как, говоря словами американского журналиста Саймона Шустера, "шептуна Путина" в контексте мирного урегулирования в Украине. Освобождение политзаключенных при этом рассматривается как дополнительный - хотя и значимый - результат, укрепляющий атмосферу доверия между сторонами.

Повышение статуса Коула свидетельствует о том, что Вашингтон по-прежнему считает диалог с союзником России и партнером Китая Лукашенко полезным и расценивает его промежуточные результаты как обнадеживающие. Его следует рассматривать и в контексте активизации Вашингтона на постсоветском пространстве - позитивных встреч Трампа с лидерами Азербайджана, Армении и стран Центральной Азии.

Рассчитывать на "оттепель" не приходится

Результатом дальнейшего сближения Минска и Вашингтона могут стать частичный прорыв изоляции на западном направлении, участие Минска в процессе мирного урегулирования в Украине, отмена американских санкций против Беларуси и даже возможные инвестиции со стороны США в белорусскую экономику. Политзаключенные могут выйти на свободу - однако на условиях, продиктованных Лукашенко, то есть при выдворении из Беларуси. Рассчитывать на либерализацию режима, отказ от репрессий и изменение внутриполитического курса не приходится. После драматических событий 2020 года и в условиях усиливающейся зависимости от Кремля белорусские власти вряд ли решатся на политический эксперимент в духе "оттепели" второй половины 2010-х годов, способный потенциально ослабить или даже разрушить систему Лукашенко.

Кроме того, у режима Лукашенко отсутствуют стимулы даже для косметической либерализации. Рассчитывая в перспективе ослабить влияние Пекина и Москвы, а при благоприятном стечении обстоятельств - и вовсе перетянуть самопровозглашенного трамписта Лукашенко на свою сторону, администрация Трампа не критикует Минск за нарушения прав человека, не употребляет термин "политзаключенные" и, по всей видимости, не связывает нормализацию отношений с изменениями во внутренней политике.

"Заложники" Лукашенко

В заявлении Трампа от 9 ноября внимание привлек неожиданный термин "заложники" (по-английски - hostages), использованный в отношении политзаключенных. Белорусские власти восприняли это негативно: в государственных СМИ слово либо вовсе опущено, либо искаженно переведено как "заключенные".

Однако Трамп вряд ли пытался задеть Лукашенко. В нынешнем контексте слово "заложники"вызывает ассоциации с ситуацией на Ближнем Востоке, где освобождение израильских заложников в Газе стало внешнеполитическим триумфом Трампа. В случае Беларуси этот термин, по-видимому, используется для усиления политического эффекта от ограниченного по масштабу результата - освобождения 50 человек вместо изначально ожидавшихся 1300.

Станет ли освобождение 50 политзаключенных той самой "большой сделкой", на которую ранее намекали Трамп и Лукашенко? Очевидно, нет. Трамп предпочитает быстрые результаты, тогда как Лукашенко склонен растягивать переговоры, полагая, что серия мелких уступок принесет больше выгоды, чем одна масштабная сделка. Тактика "малых сделок" не нова: аналогичным образом действовали руководители ГДР и Румынии, превращая освобождение диссидентов, политзаключенных, а в случае Бухареста - еще и румынских граждан еврейского и немецкого происхождения, в инструмент политической торговли.

Рассуждения Лукашенко о "большой сделке" в середине октября были связаны не столько с желанием добиться быстрого прорыва, сколько с опасениями - в контексте тогдашней дискуссии об американских санкциях против России и поставках Украине ракет Tomahawk - о том, что "медовый месяц" в отношениях между Минском и Вашингтоном может быстро завершиться, если попытки Трампа договориться с Путиным обернутся провалом. Лукашенко не исключал такого развития событий и, по всей видимости, именно по этой причине рассматривал для себя возможность быстрой "большой сделки" в стиле Дональда Трампа.

Пока же ситуация развивается благоприятно для Минска, и Лукашенко может позволить себе играть на время. Намечающаяся договоренность, по задумке белорусских властей, должна укрепить доверие между Минском и Вашингтоном, повысить интерес к Беларуси и проложить путь к дальнейшим контактам. При этом она не должна вызвать опасений у Кремля, который, хотя и держит руку на пульсе американо-белорусских отношений, ревниво следит за тем, чтобы они не зашли слишком далеко.

Как не стать вторым Мадуро?

Сближение с США открывает перед Лукашенко новые возможности и льстит его самолюбию. При благоприятном развитии событий он может даже рассчитывать на государственный визит в Вашингтон и личную встречу с президентом Трампом.

Однако заявление Лукашенко о возможной "большой сделке", сделанное в середине октября, так и не получило продолжения. 31 октября белорусский правитель и вовсе позволил себе весьма жесткое высказывание в адрес США. Кроме охлаждения американо-российских отношений и конфликта между Минском и Вильнюсом вокруг метеозондов с контрабандой и закрытием границы - в котором белорусские власти склонны видеть, в том числе, и руку Вашингтона - определенное влияние на настроение Лукашенко могла оказать резко обострившаяся ситуация вокруг Венесуэлы, ключевого партнера Минска в Южной Америке.

Отношения Каракаса и Вашингтона при Трампе также начинались с прагматичного диалога, но завершились политическим кризисом, после чего США всерьез задумались об отрешении от власти президента Николаса Мадуро, отказавшегося играть по американским правилам и рискующего потерять власть. И хотя в Минске ныне предпочитают публично не обращать внимания на судьбу союзника, там, безусловно, с опасением наблюдают за ней и делают выводы о рисках собственных контактов с США.

Ведь Лукашенко, как известно, признает только собственные правила игры.

Автор: Александр Фридман, историк, преподает новейшую историю и историю стран Восточной Европы в университете имени Генриха Гейне в Дюссельдорфе и Саарском университете.

Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.