Правительство России одобрило проект госбюджета на 2015-2017 годы. Оснований называть его реалистичным нет, считает директор по макроэкономическим исследованиям российского Научно-исследовательского университета Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ) Сергей Алексашенко. В интервью DW он также объяснил, почему позиции экономического блока правительства РФ остаются прочными и какая, на его взгляд, разница между оппозицией и фрондерством.

DW: Правительство одобрило проект госбюджета на следующий год. Смогли ли вы с ним ознакомиться и как вы его оцениваете?

Сергей Алексашенко: Я к этому бюджету отношусь достаточно спокойно в том плане, что в нем мало что отражает реальность. В нем значительная часть закрытых расходов, которая не позволяет анализировать весь бюджет. Судя по всему, Минфин достаточно интенсивно перебрасывал расходы с одной статьи в другую, пытаясь там что-то замаскировать. Я не удивлюсь, если там выявятся очередные секреты.

Инфляция в нем заложена на уровне меньше 6 процентов, потому что при более высокой инфляции возникает обязательство индексации пенсий, на что денег, естественно, нет. Там много таких хитрых штучек. Понятно, что если сейчас инфляция на уровне 7,6-7,8 процента в год, то нет никаких оснований считать, что она будет снижаться. Тогда где основания говорить о реалистичности этого бюджета?

- Значит ли это, что и указанный в проекте бюджета рост ВВП на уровне 1,2 процента тоже мало реалистичен?

- Нет, этого я не сказал, потому что экономика - вещь сильно инерционная. Но у меня нет пока оснований считать, что она будет устойчиво снижаться от года к году. Пока мой прогноз, что она будет находиться в состоянии стагнации, а это между минус 1 и плюс 1,5 процента на протяжении нескольких лет. Многое будет зависеть от того, что будет происходить в конце этого года. Если экономика будет стабильной, то темпы роста могут быть близкими к нулю. Если в конце года рост будет снижаться, то в следующем году в силу статистических особенностей экономика будет расти, эффект низкой базы будет сказываться. То есть 1,2 процента в принципе может быть. Я не могу сказать, что это вещь нереалистичная.

- Налоги, судя по сообщениям СМИ, не пришлось поднимать значительно. Кто-то из экспертов назвал это достижением. А каково ваше мнение?

- Я не считаю это достижением. Честно высказался на эту тему вице-премьер Аркадий Дворкович, сказав, что вместо того, чтобы повышать налоги, мы отобрали пенсионные накопления. Вспоминая Бродского "Но ворюга мне милей, чем кровопийца", тут возникает вопрос - что хуже? Оба варианта плохи, но мне кажется, что с точки зрения сохранения верховенства права в стране лучше повышать налоги, чем каждый раз отбирать средства и менять правила в пенсионной системе. Это не способствует ни доверию к государству, ни к пенсионной системе.

Если посчитать, что в этом году Минфин запланировал не отдавать на 2015 год в накопительную часть чуть меньше 600 миллиардов рублей и не возвращать накопления 2013 года, то вот уже триллион двести миллиардов. А еще правительство решило, что оно начнет тратить деньги Фонда национального благосостояния. Так что на самом деле получается, что реальный дефицит бюджета, реальные потребности в деньгах у Минфина гораздо выше. Можно говорить, что конфискация пенсионных накоплений не есть повышение налогов, но что это тогда такое?

- Как вы относитесь к призыву главы министерства экономического развития Алексея Улюкаева вернуть пенсионные накопления и вообще к борьбе за судьбу этих денег? Это схватка между сторонниками и противниками прежнего экономического курса?

- Я интерпретирую эту борьбу как то, что у правительства и у властей нет вообще никакой концепции пенсионной реформы и представления о том, какую систему они хотят построить. Дело в том, что новая пенсионная система - долгосрочный проект, она касается тех, кому сейчас 25-30. Это им нужно объяснять правила игры, но правительство не в состоянии это сделать и каждый год меняет правила.

Второе, что высвечивает ситуация с пенсионными накоплениями, это то, что у нас в правительстве и около власти есть большое количество людей, желающих участвовать в дележе денег каких только возможно. Это как у алкоголика, у которого стоят последние полбутылки в холодильнике. Ему надо обязательно допить, он не может терпеть. Так же и правительство.

- Как вы считаете, на фоне той же борьбы за пенсионные накопления насколько прочные позиции у экономического блока правительства? Как долго им удастся еще отстаивать свой подход?

- Почему вы считаете, что позиции у них должны быть непрочными? Я вообще считаю, что есть разница между оппозицией и фрондой. Вот Улюкаев позволяет себе немножко фрондировать. Всегда, когда есть большой коллектив, как в правительстве, всегда есть кто-то с особым взглядом. Они же не все, как деревянные солдаты Урфин Джюса, с одинаковой точкой зрения. Улюкаев позволяет себе такое фрондерство, мол, а вот неплохо было бы вернуть пенсионные накопления.

Но после этого правительство говорит, нет, мы их не вернем. Улюкаев продолжает работать дальше. Ничто позициям Алексея Валентиновича не угрожает. Все эти его высказывания не означают, что он собрался в отставку или его собираются отправлять в отставку. И вот еще что: повышение налогов совсем от нас не далеко. Не случайно, если вы посмотрите внимательно, премьер Медведев сказал, что вопрос о том, чтобы отдать право повышения налогов в регионы или введения региональных сборов, в этом году еще не закрыт.