С 2020 года правозащитники "Вясны" признали политзаключенными как минимум 3200 человек. Сегодня из-за политически мотивированного преследования в белорусских тюрьмах находятся 1374 человек - и этот список постоянно пополняется новыми именами. Как и чем им можно помочь? DW попросила ответить на этот вопрос бывших политзаключенных: какая конкретная помощь, по их опыту, способна поддержать человека в тюрьме.

"Вопрос номер один - деньги на адвоката, посылки, передачи"

21 мая правозащитники объявили Днем солидарности с политзаключенными Беларуси. Три года назад в этот день умер Витольд Ашурок, осужденный на пять лет лишения свободы якобы за грубое нарушение общественного порядка и угрозу насилием в адрес силовиков. Когда это произошло, бывшая политзаключенная и редактор Tut.by Ольга Лойко четвертый день находилась в изоляторе на Окрестина. Тогда она еще не знала, что проведет в СИЗО десять месяцев, позже ее внесут в список "террористов" и ей придется уехать из страны.

По опыту Ольги, неопределенность - одно из самых сложных испытаний не только для заключенного, но и для его семьи. Чаще всего именно на родных кладется основная нагрузка по его обеспечению. Поэтому все, что помогает с организацией передач, поиском и оплатой адвоката, - это большая поддержка в том числе для самого "сидельца", говорит Ольга.

"Вопрос номер один - это деньги на адвоката, посылки, передачи. Как их передать? Тут все очевидно: через родственников или близких друзей. Когда помощь приходит от незнакомых людей или организаций, признаных "экстремистскими", родственники предпочитают отказаться. И их можно понять. Если вы предложили и они сначала отказались, попробуйте сделать это еще раз позднее. Со временем семья начинает понимать, что это игра вдолгую, что происходящее - не на неделю и не на месяц и что одному это не потянуть".

Еще один важный момент, который отмечает Ольга Лойко, - помощь с оплатой обязательств, которые были на человеке до его заключения: кредиты, долги, алименты, квартплата, содержание семьи. "Когда ты оказываешься за решеткой, то в момент теряешь все, ты не уверен, что тебе будет к чему вернуться. И когда кто-то берет на себя заботу о том, что и кто для тебя важен, - это очень существенный момент".

"Разговоры про будущее кого-то вдохновляют, а кого-то пугают"

По словам Ольги, многие задержанные страдают от чувства вины перед близкими - от того, что их семьи больше не могут вести привычную жизнь. Любые действия, которые помогают сохранить прежний уклад - будь то покупка для ребенка желанного подарка на день рождения или готовность отвозить по субботам родителей на дачу - "очень поддерживают и вдохновляют, когда ты там". "И это совершенно не запрещено", - добавляет Лойко.

Письма, по ее опыту, также очень сильно поддерживают человека в заключении. "Писать в никуда очень тяжело. Поэтому можно аккуратно задействовать родственников или адвоката. Например, попросить их передать привет или вписать несколько фраз от "Васи" или "Пети". Или просто сделать вложение. Всегда радует, когда долетают весточки от каких-то близких людей", - вспоминает Лойко.

Ольга также обращает внимание, что тем, кто находится на свободе, важно внимательно прислушиваться к потребностям заключенного. "Разговоры про будущее кого-то вдохновляют, а кого-то пугают. Как и навязчивые советы вроде "немедленно уезжать, когда выпустят". Еще важный момент - в коммуникации с семьей давать веру и надежду, что тебя ждут, что "после освобождения мы сделаем все, о чем давно мечтали". Это работает".

Правозащитник: пока не видно перспектив освобождения политзаключенных 

Правозащитник Леонид Судаленко провел в заключении три года - его обвинили в "финансировании протестов". По опыту Леонида, главная помощь тем, кто находится в тюрьме, заключается в поддержке их семей.

"Это не только материальная помощь, но и любая другая. Даже сказать доброе слово - это уже очень важно. Администрации тюрем и колоний создают условия, в которых очень тяжело сохранить свое физическое и психологическое здоровье, - говорит правозащитник (цитата переведена с белорусского языка. - Ред.). - Поэтому важно, чтобы через семьи политзаключенные получали хотя бы ту помощь, которая положена им по закону: 50 килограммов продуктов каждые четыре или пять месяцев. Не каждая семья сможет выдержать такую материальную нагрузку. Но эта помощь чрезвычайно важна, чтобы в конечном итоге политические могли сохранить свое здоровье. За три года я, как и многие в колониях, потерял зубы из-за того, что не получал витамины. Спасибо близким, которые помогали продуктовыми передачами, благодаря им я вышел более-менее здоровым. И это у меня был срок три года. А представляете, что делать тем, у кого срок 8-9 лет?" - задается вопросом Судаленко.

Правозащитник говорит, что пути для конкретной помощи политзаключенным и их родным остаются - несмотря на то, что власти РБ начали преследовать даже за продуктовые наборы. Для этого, считает он, необходимо обращаться к правозащитникам, которые в личном порядке могут рассказать обо всех способах. "Это важно, чтобы не подставлять человека, потому что сейчас в Беларуси легко встретиться с криминальным делом на ровном месте. Я отсидел за машину дров, которые помог купить семье. Власти посчитали, что таким образом я пытался организовать протест. И это было в 2021-м, а теперь уже 2024-ый, когда на закон вообще никто не смотрит".

По мнению Леонида Судаленко, письма для политзаключенных - это по-прежнему важно, даже если они не доходят до адресатов в тюрьмах. "Да, дальше опера (оперуполномоченного. - Ред.) они не пойдут, но администрация колонии будет понимать, что мы не забыли этих людей, поздравляем их с днем рождения. Самое сложное в тех условиях - это ощущение, что о тебе все забыли и бросили. Оно накладывает такой отпечаток, что жить не хочется". 

Судаленко считает, что пока "не видно перспектив" освобождения политзаключенных, поэтому важно поддерживать их всеми возможными способами: "Ключи от тюрем - у Лукашенко. И только он способен решить этот вопрос".

"Важно сохранять канал коммуникации с режимом в РБ"

Бывшая политзаключенная Алана Гебремариам также считает важным оставлять каналы коммуникации с режимом Лукашенко для переговоров об освобождении политзаключенных. Она провела в тюрьме более двух лет якобы за организацию студенческих протестов осенью 2020 года.

По опыту Гебремариам, письма и помощь семьям - одни из самых действенных способов поддержки политзаключенных. Она также считает важным продолжать говорить о них публично. "Нам может казаться, что это что-то незначительное, оно не работает и не освободит людей. Но это все равно шаг к ним, чтобы сделать политзаключенных видимыми", - считает она (цитата переведена с белорусского языка. - Ред.).

По словам Аланы, в колонии ее очень поддержала новость о том, что символическое шефство над ней взяла вице-президентка Европарламента Катарина Барли (Katarina Barley): "Я не получала от нее писем, но упоминание о том, что на тот момент вице-президентка Европарламента взяла надо мной шефство и озвучивала мой кейс на разных уровнях, было для меня важным и по-человечески приятным. Даже если это не приблизит твое освобождение".

Алана Гебремариам считает, что для поддержки политзаключенных важно адвокатировать их интересы на международных площадках и просить международных партнеров не прекращать контакты в том числе с режимом Лукашенко. "Через эти каналы коммуникаций они смогли освободить некоторых людей. Я считаю, что стоит пытаться это делать в том числе и неприятными способами".