Привет, я Ульяна Бобоед, редактор и журналист, сегодня я живу в одной из лучших стран мира, работаю в одной из крупнейших медиакомпаний Германии. И это могло бы быть историей пусть небольшого, но успеха, если бы не то, что ей предшествовало. Мне страшно писать этот текст под своим настоящим именем, потому что я родилась, училась и 20 лет работала журналистом в ведущих медиа Беларуси.
Пять лет назад, 9 августа 2020 года, я шла на пресс-конференцию Александра Лукашенко, организованную на предвыборном участке, где он обычно голосует. Журналистам, кстати, тогда нужно было сдать тест на коронавирус. Пандемия сегодня уже забылась, а вот то, что происходило в Беларуси на ее фоне, - нет.
Все было как обычно: задала свой вопрос Лукашенко, записала ответ, отправила в редакцию. Дальше - пошла голосовать сама. В тот день по всему Минску стояли очереди на избирательных участках, бюллетени складывали в гармошки, чтобы было визуально видно, что они отданы не за Лукашенко. Многие их фотографировали и отправляли инициативе "Голос". Она потом докажет, что с большой долей вероятности уже в первом туре президентских выборов-2020 победила Светлана Тихановская.
После голосования - в редакцию, принимать тексты от корреспондентов. К вечеру в стране уже начались перебои с интернетом, репортаж с одного из избирательных участков под Минском корреспонденту пришлось диктовать по стационарному телефону - до 9 августа 2020 года я даже не знала, что этот аппарат в редакции интернет-медиа все еще работает.
Я уходила из редакции около 11 вечера, возвращалась домой пешком, шла дворами, а в районе проспекта что-то вспыхивало. Надо же, кто-то запускает фейерверки, как неожиданно для дня выборов, подумала я. Это были светошумовые гранаты.
Беларусь, которой мы были очень увлечены
В 2020-м я была редактором на Tut.by, и даже в крупнейшем интернет-издании Беларуси сложно было предвидеть, чем закончится то самое 9 августа. Накануне мы отправляли лонгриды в запас, чтобы в послевыборное затишье было что опубликовать на сайте.
Те дни вспоминаются флешбэками - ищешь интернет, публикуешь новости о тысячах задержанных, десятках избитых, пытаешься разобраться в том, что происходит, и ничего не упустить. Хорошо запомнила молодую пару, которая принесла в редакцию интернет-портала фото разбитой силовиками машины - на флешке (на случай если электронная почта не сработает). Информация лилась потоками. Первый убитый на протестах, раненные резиновыми пулями, люди в больницах. И очень страшная запись, попавшая в СМИ, - звуки избиений и крики, записанные в одном из отделений милиции.
В чем хороши белорусы, так это в выстраивании параллельной жизни - да, мы жили в диктатуре, но в диктатуре, из которой не многие хотели уезжать. Параллельно с просоветским государством текла своя, другая жизнь. Интересные ивенты, частные бизнесы, независимые СМИ - популярные настолько, что смогли сбить интерес даже к российским массмедиа в Беларуси. Это была интересная жизнь, интересная Беларусь, которой мы были сильно увлечены. До 2020 года была надежда, что две Беларуси вот-вот объединятся.
"Почему вы там не живете?"
В разгар протестов тогдашний госсекретарь Совбеза Андрей Равков опубликовал в Facebook пост со словами: "Вопрос к тем, кто так умилен заграничными подпрыгиваниями: вы почему там не живете, освободив здесь каждый свое рабочее место, места ваших детей в садике, уменьшив нагрузку на учителей в школе, конкурс в вуз и очередь к врачу?" 613 комментариев, большинство из которых - возмущенные. Белорусы-2020 учились не молчать, а требовали от государства уважения. Казалось, во время многотысячных маршей они праздновали свою смелость и достоинство. Но прав был Равков.
Сегодня часть прокомментировавших его пост, как и я, уже за границей. Оказалось, что бегство из страны может быть тихим, мы не стояли у границ многотысячной толпой. Белорусы уезжали незаметно: кто-то через пункты пропуска, кто-то через третьи страны, кому-то пришлось перелазить через приграничный забор. Сотни тысяч уехали ценой тысяч, которые были арестованы. Журналисты уезжали в основном в середине 2021-го - после того, как посадили коллег и разгромили редакции. В белорусских тюрьмах сейчас 37 журналистов, больше десяти уже вышли на свободу. Мои коллеги, главред Tut.by Марина Золотова и гендиректор Людмила Чекина, еще нет - согласно приговору они выйдут на волю в апреле 2032 года.
Последний раз я была в Беларуси в мае 2021-го, когда их задержали. Мне повезло: я смогла уехать, могу продолжать работать. Теперь я журналист немецкого СМИ. Но несмотря на то, что связь с моей страной с каждым годом становится слабее, моя зависимость от государства, к которому я по-прежнему отношусь, такой крепкой никогда не была. Как сильно мы зависим от паспортов, справок и апостилей, понимаешь только тогда, когда нет возможности их получить.
Я не могу приехать домой, не могу увидеть родных, не могу отнести цветы на кладбище. Но страна моего гражданства, поддерживая войну, может испортить мне репутацию или повлиять на то, что мне заблокируют банковский счет в ЕС. В интернете больше не осталось статей, которые я писала до разгрома Tut.by, мест моей работы в Беларуси больше не существует. А страх, что моя страна найдет, как на меня надавить и заставит замолчать, все еще есть.
Можно уехать, быть несогласным, поддерживать другие ценности, но, пока диктатура остается в моей стране, она, к сожалению, будет со мной и будет влиять на меня.
Автор: Ульяна Бобоед, редактор и журналист Deutsche Welle.
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.