Узнав о военном вторжении России в Украину, журналистка К. в Киеве первым делом принимает ванну. Она сидит в ней полчаса - в полном шоке, не в состоянии описать свои чувства. В голове одна мысль: "Это конец путинской России". Художник Д. в Санкт-Петербурге тоже думает о том, что Путин уничтожает его страну. Что это самый ужасный день в его жизни. Они с женой пьют вино и обсуждают возможность эмиграции.

Через несколько дней после начала полномасштабной российской агрессии немецкая художница-иллюстратор Нора Круг (Nora Krug), более 20 лет живущая в Нью-Йорке, пишет К. и Д., с которыми знакома лишь по общению онлайн, чтобы узнать, что у них происходит. "Я была поражена, насколько искренними и эмоциональными были их ответы. Они позволяли людям, которых напрямую не коснулась эта война, намного яснее и отчетливее, чем сообщения о ней в прессе, осознать ее чудовищную повседневную реальность и разрушительные последствия, - вспоминает Нора Круг. - И тогда я подумала: это надо как-то задокументировать".

Так возникла идея двойного дневника - из Киева и Санкт-Петербурга. Украинская журналистка и российский художник сразу же согласились с тем, чтобы Нора Круг сопоставила их "индивидуальные, столь по-разному звучащие голоса, если это позволит привлечь внимание к войне в Украине".

"Я была с ними предельно откровенна и сразу сказала, что буду фиксировать обе точки зрения. К. решила, что это важно. Д. понял, что речь идет о поддержке Украины, и тоже согласился. Проект изначально был основан на полном доверии, и это помогало нам обсуждать какие-то очень личные ситуации и чувства. Я думаю, что без этой честности и открытости ничего бы не получилось", - рассказывает Нора Круг в беседе с DW.

Дневниковые записи, газетные колонки, книга "На войне"

На протяжении первого года полномасштабной войны в Украине Нора Круг раз в неделю звонила журналистке К. и художнику Д. и задавала им самые разные вопросы. Что они чувствуют? Что они пережили за неделю? Что происходит в их жизни? Записывала ответы и отправляла электронной почтой К. и Д. для согласования.

Дневниковые записи К. и Д. с иллюстрациями немецкой художницы еженедельно публиковались на страницах американской газеты Los Angeles Times в течение года. Спустя год издательство Penguin Random House опубликовало книгу  "Дневники войны" (Diaries of War). В марте 2024 года книга в немецком переводе под названием "На войне: два иллюстрированных дневника из Киева и Санкт-Петербурга" ("Im Krieg: Zwei illustrierte Tagebücher aus Kiew und St. Petersburg") была издана в Германии и представлена на недавно завершившейся Лейпцигской книжной ярмарке.

О страхе и о долге говорить о войне 

Март 2022 года. Украинская журналистка К. отвозит своих детей в Данию и возвращается в Украину, чтобы вести репортажи с фронта: "Я не могу сидеть там, пока моя страна в огне", - говорит она. Петербургский художник осуждает путинскую политику и военное вторжение в соседнюю страну - и отчаянно ищет возможность уехать за границу, чтобы потом забрать туда семью. Он боится оставаться в России, боится высказывать свои взгляды. "Я стараюсь не говорить о войне ни с кем, кроме друзей. Я боюсь, что кто-то может заявить на меня в полицию. Я не активист. В первый день войны я подписал петицию и сказал всем, что я против войны. Я боялся, что ко мне в студию придет полиция - но никто не пришел", - признается Д.

Апрель 2022 года. К. узнает о гибели своего коллеги, журналиста Макса Левина, убитого российскими военными. Она едет в село под Киевом, записывает свидетельства людей, переживших российскую оккупацию, - и сравнивает себя с почтовым голубем, "который постоянно перелетает с места на место". Д. после неудавшейся попытки уехать в Финляндию изучает другие возможности эмиграции: Латвия? Эстония? Стамбул? Он проводит параллели между путинской Россией и нацистской Германией, чувствует себя дезориентированным, боится потерять семью и жалуется на "бессмысленную войну".

Нора Круг говорит, что решив создать иллюстрированный дневник первого года войны глазами россиянина и украинки, она не ставила своей целью показать "объективную" российскую или украинскую перспективу, представить россиян в качестве жертв, рассказать о "хороших русских" или уравнять их опыт с украинским. "Ситуации, в которых оказались К. и Д., несопоставимы, их опыт ни в коем случае нельзя сравнить, но они оба являются очевидцами. И мне было важно запечатлеть ситуации, в которых они оказались, и их личные, субъективные переживания, передающие ход политических событий", - объясняет немецкая художница.

Что думают о вине и примирении украинка и россиянин

Уровень доверия между немецкой художницей и ее собеседниками был настолько высок, что она могла говорить с ними практически на любые темы. "Табуированных тем в нашем общении не было, - говорит Нора Круг. - Единственное табу: нельзя было писать о чем-либо, что помогло бы раскрыть личности моих собеседников: они должны были оставаться анонимными".

С какого-то момента Нора Круг и ее собеседники в Киеве и Санкт-Петербурге начинают обсуждать более философские вопросы. В чем заключается патриотизм? Как К. и Д. ощущают свою культурную и национальную идентичность? Что они думают о чувстве вины и ответственности?

"Я много думал о понятии "вина". Как русский, я чувствую ее. В то же время, я отвергаю коллективную вину: она мешает людям признать свою личную вину", - говорит российский художник. Примирение между Россией и Украиной, на его взгляд, должно начаться с того, что "Россия должна вывести свои войска со всех украинских территорий, взять на себя финансовую ответственность - репарации, репарации и еще раз репарации! - и не вмешиваться во внутренние дела Украины".

О будущем отношений между Украиной и Россией рассуждает и украинская журналистка. "Я не верю, что война скоро закончится, - признается она. - Пока Россией правит фашист, бомбардировки будут продолжаться". И даже после окончания войны, по мнению К., о скором примирении украинцев с россиянами говорить не приходится. Последняя запись в ее дневнике: "Вражда останется с нами на годы, возможно, даже на десятилетия. Мое поколение не сможет избавиться от этих чувств. Нам придется оставить нашим детям возможность преодолеть эту вражду. Уверена, что в будущем им это каким-то образом удастся".

Разница в мыслях, разница в действиях

Немецкую художницу, которая, по ее собственному признанию, до начала работы над проектом лишь поверхностно была знакома с историей Восточной Европы и постсоветских стран, поразила различие в образе мышления и действиях украинской журналистки и российского художника. Эта разница, по мнению Норы Круг, была сформирована жизнью в разных обществах и их специфической культурой.

"В своем дневнике Д. очень открыто говорит о неприязни к Путину. В то же время он признается, что боится высказывать свое мнение публично. Он доверяет только тем, кого знает и кто разделяет его взгляды. Отсутствие возможности поговорить с другими о своих мыслях и чувствах вселяет в него тревожность. Он чувствует себя одиноким. У К. все совершенно иначе: занимать публичную позицию в отношении войны, говорить и писать о ней - это ее основная деятельность и обязанность как журналиста. Она тесно общается с друзьями, коллегами и теми украинцами, о которых она пишет", - констатирует Нора Круг.

По ее мнению, стратегией выживания украинской журналистки является свобода самовыражения - и это отличает ее от россиянина Д., чьи конфликты - более пассивные и внутренние. "У К. есть четкая цель: она хочет, чтобы Украина победила в войне и чтобы ее семья снова могла жить вместе, - говорит Нора Круг. - Д., которому в итоге удалось уехать во Францию, тоже надеется воссоединиться со своей семьей, но у него нет четкого представления о том, каким будет его будущее, где он должен жить, может ли его страна когда-нибудь стать демократической и как этого добиться.

Последняя запись в дневнике Д.: "Война показала мне, что на действия своего правительства повлиять невозможно. Это ужасно - но это факт".

Протесты при диктатуре: у каждого свои границы

Нора Круг признается, что неоднократно спрашивала себя: что бы она делала, если бы оказалась на месте своих собеседников? "Когда я думала о мужестве украинской журналистки, которая, будучи матерью двоих детей, постоянно рисковала своей жизнью, я часто задавала себе вопрос: готова ли я на подобное в моей нынешней ситуации? У меня, у К. и у Д.  дети примерно одного возраста, поэтому я часто задумывалась, каково это - жить и принимать решения в качестве отца или матери в таких ситуациях", - рассказывает автор книги в беседе с DW.

В то же время немецкая художница ставила себя и на место Д., открыто признававшегося в том, что он не активист и что в последний раз он выходил на демонстрацию, когда арестовали Алексея Навального.

"Я не знаю, каково это: жить при диктатуре, - говорит Нора Круг. - В то же время, сопротивление можно оказывать по-разному: рискуя своей свободой и жизнью, как это сделал Навальный, или в малых масштабах - как это делали немцы в период правления нацистов, например, помогая евреям. У каждого есть свои границы, и каждый должен сам решать, как далеко он хочет пойти по этому пути. Но я думаю, что все должны пытаться что-то делать, а пассивность наблюдать очень тревожно".

Европейцы "убаюканы чувством безопасности"

Книга Норы Круг, по ее словам, в первую очередь, адресована тем читателям на Западе, которых напрямую не затронула война в Украине, которые смотрят на нее со стороны, но хотят получить более личное и эмоциональное представление о том, как война влияет на людей психологически и физически. Она также надеется, что книга разбудит европейцев, "убаюканных чувством безопасности".

"Люди в Западной Европе долгое время жили как в пузыре и воспринимали демократию как должное. Особенно это касается немцев - из-за нашей ужасной истории. Я выросла с мыслью, что подобное больше никогда не произойдет: ведь мы так много узнали об эпохе нацизма и думали, что в Европе больше никогда не может быть войны. И это, конечно, очень наивно", - считает Нора Круг. Она надеется, что откровенные, искренние и эмоциональные дневники К. и Д. позволят западным читателям понять происходящее в Украине на более личном уровне, идентифицировать себя с теми, кто балансирует между ежедневной бытовой рутиной и трагедией, и осознать, почему люди не извлекают уроков из трагического прошлого.

Смотрите также: