В каждой колонии в Беларуси работают психологи, но заключенные обычно боятся к ним обращаться. И, как становится понятно из рассказов очевидцев, это совсем неслучайно.
Фото: Valery Sharifulin/TASS/picture alliance
Реклама
По белорусскому законодательству осужденным должна оказываться психологическая помощь - чтобы они могли адаптироваться к условиям содержания, не вступали в конфликты с администрацией и другими осужденными, находились в стабильном психологическом состоянии и отказались от отрицательных установок, которые и привели к заключению.
С 2018 года в каждом исправительном учреждении страны даже функционируют психологические лаборатории, где должны осуществляться коррекционные программы. Однако чаще всего такая работа проводится формально, отмечают эксперты.
Как психологи работают в белорусских СИЗО
Эксперт организации "Врачи за правду и справедливость" Олег Граблевский пять месяцев провел в СИЗО по политически мотивированному обвинению. За это время он дважды наблюдал работу психологов. В первый раз его сокамерник отправил родным письмо, в котором говорил, что долго не выдержит. Его отвели к специалисту и поставили на учет как склонного к суициду, рассказывает бывший политзаключенный.
Второй раз психолог пришла уже сама в камеру и сказала, что ей нужны добровольцы, чтобы составить рапорт, на основании которого одного из обвиняемых отправят в карцер - для этого от других сокамерников нужны свидетельства о нарушениях.
На территории одной из тюрем БеларусиФото: ZUMA Press/imago images
"Что касается людей с психическими проблемами, случалось, что их увозили в новые места содержания, - отмечает Граблевский. - Если человек начинал себя вести необычно, представитель администрации говорил ему: "Хватит репетировать". Если "нежелательное" поведение продолжалось, его уводили. Бывало, что человек приезжал с суда, и потом его забирали в Новинки (психиатрическая клиника в Минске. - Ред.)".
По наблюдениям одного белорусского адвоката, попросившего не называть его имени, многие осужденные не доверяют психологам, поскольку не уверены в конфиденциальности общения: "Разговор может прослушиваться оперативным отделом, психолог может разглашать тайну сотрудникам исправительных учреждений".
В законе прописано, что следователь или руководитель исправительного учреждения могут запрашивать у психолога информацию, полученную в ходе беседы с заключенным. "Психологи подчинены МВД. На них может оказываться давление со стороны руководства, в том числе угрозы увольнения", - уточняет адвокат, лишенный лицензии в Беларуси.
Реклама
Как психологи работают в колониях Беларуси
Один из бывших осужденных, который отбывал наказание в Могилевской области, рассказал DW, что в колонии, рассчитанной более чем на тысячу человек, работало всего два психолога. Такая же ситуация и в других колониях, по данным организации "Врачи за правду и справедливость", которая изучает пенитенциарную систему в Беларуси.
"Если заключенному приходит письмо, что у него умер кто-то из родных, его обязательно вызывают к психологу, - объясняет собеседник. - Когда идешь туда, уже понимаешь, что случилась какая-то беда. Разговор формальный, им просто нужно убедиться, что ты не повесишься. Чтобы психолог реально кому-то помогал, такого не припомню".
По словам мужчины, за время его заключения было несколько случаев самоубийства в колонии. "Приезжают следователи, прокуроры, выясняют, что случилось, - продолжает он. - Администрация напрягает других заключенных: во-первых, запрещено это обсуждать с родными, узнают - отправят в ШИЗО. Во-вторых, ужесточают условия, например, сокращают список разрешенного в передачах. Сотрудники делают вид, что как-то решают проблему, но крайними остаются заключенные".
Леонид Судаленко, который за правозащитную деятельность получил в РБ три года лишения свободы, считает, что психологи не играют никакой роли в профилактике суицидов. И если случается трагедия, в том числе попытка суицида, не несут за это никакой ответственности. "Формальное расследование конечно проводится, но, скорее, для того, чтобы наказать осужденного, который идет на крайний шаг, например, вскрывает себе вены", - говорит правозащитник.
Психологи должны работать и с сотрудниками колоний
В белорусских колониях одни и те же психологи должны работать и с осужденными, и с сотрудниками колоний. "Но сотрудники к ним не обращаются, а осужденные идут, чтобы просто поговорить, узнать новости с воли, - уточняет Судаленко. - При взаимодействии с психологом должно быть доверие. Сегодня его нет. Я лично слышал, как психолог обращался к обвиняемым в СИЗО, и это происходило при других сокамерниках. Я бы никогда не согласился раскрыть личную тайну такому психологу".
По мнению экспертов, для улучшения ситуации следует разделить психологов для осужденных и для сотрудников пенитенциарных учреждений. Следует нанимать на работу специалистов, независимых от администрации колоний, а их деятельность должна быть подконтрольна Минздраву и прозрачна для общественных комиссий.
Смотрите также:
Жизнь под репрессиями: как белорусам пережить Лукашенко?
44:04
This browser does not support the video element.
Политзаключенные в Беларуси - узники режима Лукашенко
После президентской кампании 2020 года, вызвавшей массовые протесты, в Беларуси появилось рекордное число тех, кто оказался за решеткой по политическим мотивам. Кто эти люди - в фотогалерее DW.
Фото: picture-alliance/dpa/A. Liamkevich
Рекорд по политзаключенным в Беларуси
Свыше 1500 - такое рекордное в истории страны число политзаключеннных приводит правозащитный центр "Вясна". Среди тех, кто оказался в тюрьме из-за политического преследования, - участники президентской кампании, волонтеры их штабов, общественные активисты, бизнесмены, блогеры и журналисты, правозащитники, политические аналитики, рабочие, студенты и многие другие критики режима Лукашенко.
Фото: Sergei Grits/AP Photo/picture alliance
Виктор и Эдуард Бабарико
Претендент в кандидаты на пост президента, экс-глава "Белгазпромбанка" Виктор Бабарико мог стать самым сильным соперником Лукашенко на выборах. Был задержан вместе с сыном Эдуардом, который руководил его инициативной группой, в июне 2020-го по обвинению в "отмывании" средств, получении взятки и уклонении от уплаты налогов. 6 июля 2021 года Виктора Бабарико приговорили к 14 годам лишения свободы.
Фото: Natalia Fedosenko/Tass/picture alliance
Мария Колесникова
Музыкант и арт-директор Мария Колесникова руководила избирательным штабом Виктора Бабарико. Затем стала одной из "трех граций", возглавивших Объединенный штаб оппозиции. Входит в президиум Координационного совета. Была похищена и привезена на границу с Украиной для выдворения из страны. Но порвала паспорт и сорвала эту операцию. В сентябре 2021-го была приговорена к 11 годам колонии.
Фото: picture-alliance/AP/S. Grits
В тюрьму - за юридическую помощь
Юрист штаба Виктора Бабарико, член президиума Координационного совета Максим Знак (на фото) и адвокат Марии Колесниковой Илья Салей задержаны в сентябре 2020-го по делу о публичных призывах к действиям в ущерб нацбезопасности. Илью Салея в апреле 2021 года отпустили под залог. Максим Знак стал фигурантом уголовного дела о захвате власти. В сентябре 2021 года его осудили на 10 лет колонии.
Фото: picture-alliance/dpa/Tass/S. Bobylev
Сергей Тихановский
Автор популярного YouTube-канала "Страна для жизни" Сергей Тихановский хотел баллотироваться на пост президента РБ, но до старта избирательной кампании был задержан. В итоге его жена Светлана выдвинула свою кандидатуру. Выйдя на свободу после административного ареста, помогал собирать подписи за нее, но в мае 2020-го был задержан. В декабре-2021 на суде в закрытом режиме был приговорен к 18 годам.
Фото: Youtube
Активисты "Страны для жизни"
В рамках проекта "Страна для жизни" Тихановский ездил по регионам Беларуси и давал возможность местным жителям рассказать об их проблемах. По "делу Тихановского" также осуждены оппозиционный политик Николай Статкевич - 14 лет лишения свободы, оператор Артем Саков и модератор соцсетей Дмитрий Попов - 16 лет, блогеры Владимир Цыганович и Игорь Лосик - 15 лет колонии усиленного режима.
Фото: picture-alliance/TASS/N. Fedosenko
Игорь Лосик
Создатель Telegram-канала "Беларусь головного мозга" Игорь Лосик активно освещал события вокруг избирательной кампании президента Беларуси. Задержан в июне 2020-го. Его обвиняли в организации и подготовке действий в ущерб общественному порядку. Затем - в "подготовке к участию в массовых беспорядках". В 2020 году в знак протеста держал две голодовки, первую - более 40 дней.
Фото: privat
Блогеры за решеткой
Политическому преследованию подверглись и другие блогеры. Сергей Петрухин (на фото) и Александр Кабанов ("Народный репортер") - 3 года колонии. Сергей Коршун и Сергей Ярошевич ("Армия с народом") - 4,5 и 5,5 лет. Владимир Неронский ("Слуцк для жизни") - 3 года, Дмитрий Козлов ("Серый кот") - 5 лет, Денис Гутин ("Водители-97") - 2,5 года. Николай Дедок - 5 лет, Эдуард Пальчис - 13 лет.
Фото: DW
Лидеры "старой" оппозиции
Соучредитель партии "Белорусская христианская демократия" Павел Северинец (на фото) был задержан в июне 2020-го после пикетов по сбору подписей за выдвижение кандидатов в президенты. Ему дали 7 лет колонии. Лидера партии БНФ Григория Костусева власти обвинили в попытке госпереворота и приговорили к 10 годам колонии. За решеткой у него обнаружили онкологическое заболевание.
Фото: DW/E. Daneiko
Правозащитники под прицелом властей
Преследованиям со стороны белорусских властей подверглись и правозащитники. Под стражей находятся сотрудники правозащитного центра "Вясна", включая его главу Алеся Беляцкого (на фото) и заместителя Валентина Стефановича. Известный правозащитник Леонид Судаленко оплачивал штрафы людям, задержанным за участие в протестах. В заключении он провел 3 года.
Фото: DW
Сотрудники независимых медиа
Медиаменеджера Андрея Александрова (на фото) задержали по подозрению в финансировании протестов. Он оплачивал штрафы протестующих. Сейчас под стражей около 30 представителей медиа, включая портал Tut.by и "Белсат". 8 месяцев в CИЗО провели сотрудники "Пресс-клуба". 8 лет колонии присудили экс-журналистке БТ Ксении Луцкиной, испытывающей серьезные проблемы со здоровьем.
Фото: Olga Hvoin
Катерина Борисевич
Жертвами политических репрессий стали и журналисты. Катерина Борисевич (портал Tut.by) провела 6 месяцев в заключении. В своей статье она написала о том, что в крови Романа Бондаренко, погибшего после избиения сторонниками Лукашенко, не было алкоголя - вопреки утверждениям властей. Эту информацию ей сообщил врач больницы скорой медицинской помощи Артем Сорокин, также политзаключенный.
Фото: Darya Buryakina/Tut.by
Катерина Андреева и Дарья Чульцова
Журналистки телеканала "Белсат" Катерина Андреева и Дарья Чульцова вели стрим во время жестокого разгона силовиками участников акции в минском дворе, известном как "площадь Перемен" - и получили по два года лишения свободы. Позже Андреевой предъявили новое обвинение - в "измене государству", ее осудили на 8 лет и 3 месяца колонии.
Фото: Belsat
Активисты из студенческой среды
За акции протеста студентов отчисляли или подвергали административным арестам. А 12 фигурантов "дела студентов", включая предавательницу БГУИР Ольгу Филатченкову и выпускницу медуниверситета Алану Гебремариам (на фото), обвинили в "активном участии в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок" и лишили свободы на срок от 2 до 2,5 лет.
Фото: DW/A. Boguslawskaja
Непропорциональный ответ протестующим
Несколько десятков политзаключенных обвиняют в участии в массовых беспорядках или применении насилия против сотрудников милиции. По мнению правозащитников, мирные акции протеста не представляли угрозы национальной или общественной безопасности. Отдельные случаи насилия в отношении милиции требуют отдельной правовой квалификации - в контексте самообороны от непропорциональных действий силовиков.
