С утра до вечера анестезиолог Валентина Лесничая работает в операционном зале больницы Мечникова в Днепре. Здесь, в ста километрах от фронта, спасают жизнь раненым военным и гражданским. "Никто не думал, что мы будем работать так уже два года", - вспоминает начало полномасштабного российского вторжения Валентина Лесничая, 37-летняя анестезиолог областной больницы имени Мечникова в Днепре.

С февраля 2022 года сюда ежедневно привозят десятки тяжелораненых бойцов с южного и восточного фронта, а также гражданских, пострадавших от массированных обстрелов. В этой больнице Валентина возглавляет отделение анестезиологии и интенсивной терапии осложненной патологии - одно из тех, где спасают самых тяжелых пациентов.

Первых раненых бойцов здесь начали принимать еще в 2014 году во время боевых действий в Донецкой и Луганской областях. Это стало шоком для Валентины, только третий год работавшей анестезиологом. "Их доставляли прямо с поля боя. Они были все в земле, - вспоминает врач. - К тому времени мы плохо понимали, как лечить пулевые и минно-взрывные ранения. Мы не видели такого раньше". Этот опыт помог больнице адаптироваться к реалиям полномасштабного вторжения, когда количество пациентов увеличилось в разы.

Борьба за жизнь каждого пациента

В отделении, которое возглавляет Валентина, утро начинается с обхода палат. Хирурги и анестезиологи склоняются над каждым пациентом. Подавляющее большинство из них - военные с ранениями от мин, осколков и пуль. Подключенные к медицинскому оборудованию они неподвижно лежат на кроватях, подписанных их именами. Кто-то дремлет, кто-то скучает, разглядывая стены и потолок.

"Здравия желаем", - бодро восклицает один из врачей, выходя из палаты. Его коллега на несколько минут останавливается, чтобы подержать бойца за руку. Тот едва заметно улыбается в ответ. У другой кровати медсестра пытается разобрать, какой гостинец хочет пациент. Пообещав выполнить его пожелания, она спешит закончить медицинские манипуляции - за дверью отделения уже ждут родные пациентов. Их пустят, как только закончится обход.

В то же время врачи собираются в коридоре - они обсуждают операционный план. Только сегодня должно состояться 14 операций. "И это еще не поступало новых раненых", - отмечает Валентина. Военных привозят сюда из стабилизационных пунктов и прифронтовых больниц. Здесь им делают операции и как можно скорее переводят в другие больницы - чтобы освободить места для следующих пациентов.

Сегодня переводят Андрея, бойца с уставшим взглядом и еще свежими ранами по всему телу. Когда медики осторожно перекладывают его на носилки, он молчит и не интересуется, куда его будут везти. "Этот парень приехал к нам без сознания, - объясняет Валентина. - А сейчас уже может разговаривать". Андрей плохо слышит, а каждое слово дается ему с трудом. "Хочу вернуться домой. К детям и жене", - медленно говорит мужчина.

"Мы перестали расспрашивать военных, что случилось"

После обхода и планерки Валентина направляется в операционный зал. Она сможет выйти отсюда только вечером. До полномасштабной войны операционный день заканчивался в обед, вспоминает доктор. Она делает анестезию для пехотинца Никиты, готовящегося к очередной операции на грудной клетке. "Мне прострелили легкие, - рассказывает мужчина, лежа на операционном столе. - Пуля прошила бронь. Они штурмовали нашу посадку".

На соседнем столе - Виталий, также пехотинец. "Сначала мины, потом сбросы взрывчатки с дронов, теперь дроны-камикадзе", - мужчина перечисляет российское вооружение, от которого скрывался в тесном окопе. Он вспоминает, как свернулся калачиком, услышав над собой ударный дрон, и получил ранение в ягодицы. Сегодня хирурги будут сшивать ему мышцы.

"Мы перестали расспрашивать их, как это случилось, - говорит о раненых бойцах Валентина. - Нет, нам не безразлично, просто пытаемся как-то отстраниться. Это не цинизм, просто защитный механизм". Анестезиолог присутствует во время операции, которая длится несколько часов. Она следит за состоянием пациента и выводит его из наркоза.

"Я постоянно сталкиваюсь со смертью"

Не всех пациентов удается спасти - некоторые умирают  на операционных столах и в больничных койках. Валентина считает, что к смерти невозможно привыкнуть. "Но да, я с ней постоянно сталкиваюсь", - добавляет анестезиолог. Время от времени ей приходится сообщать о смерти бойцов их родным. Именно это - самое тяжелое для Валентины. "Это молодые парни, которые не должны были умереть, - говорит врач. - Они умерли не от последствий заболевания, а вследствие того, что по ним запустили ракету".

Валентина уверяет, что ее отделение встретило полномасштабную войну подготовленным. В то же время, по сравнению с 2014 годом, увеличилось не только количество ранений, но и степень их тяжести. "Однако, с другой стороны, начали выживать те больные, которые раньше умирали, - замечает врач. - Потому что теперь на этапе эвакуации оказывается очень квалифицированная помощь".

Несмотря на нагрузку, большинство коллектива отделения осталось работать, говорит Валентина. "У нас у всех есть симптомы выгорания, - признает доктор. - Но мы понимаем, что нам не хуже всех". Почти у каждого работника есть близкие на фронте, добавляет она. "Это ужас, и его нельзя описать, - говорит Валентина. - Как будто ты попал в фильм ужасов. И ты не можешь из него выбраться. Потому что это - не фильм ужасов, а твоя жизнь".

24356-й раненый в этой больнице  

Все сегодняшние операции прошли успешно, уже вечером скажет Валентина. Она не спешит домой, ведь у нее еще и ночное дежурство. Будет работать в операционной, если ночью привезут раненых, нуждающихся в срочном хирургическом вмешательстве. Таких пациентов встречают в приемном отделении. Наибольший поток приходится на вечер, однако пока здесь относительно спокойно. "Скорая" привозит только одного бойца без сознания. Его перекладывают на каталку и везут в реанимацию. Оттуда должны перевести в профильное отделение.

Позже возле приемной остановится еще один автомобиль "скорой". Из него на коляске выедет мужчина в форме. На его руке, покрытой ожогами, пишут номер - 24356. Именно такое количество раненых военных прошло через больницу Мечникова с начала полномасштабного вторжения, подтвердят в администрации.

Мужчину зовут Сергеем, он служит в пехоте на южном фронте. "Наши делают два-три минометных выстрела, а россияне - 20-40. Нас пятеро в посадке, а россиян - больше ста, - хриплым голосом рассказывает мужчина. - Они подняли дроны, начали сбрасывать взрывчатку с дронов, потом - стрелять из миномета. Разбили всю нашу позицию". Сергей получил осколковое ранение в ноги. Эвакуировался пешком - семь километров под обстрелами. "Нас трое вышло, еще двое там осталось. Нет возможности даже забрать тела", - рассказывает мужчина, прежде чем его повезут на осмотр.

Жизнь вне войны

Ночь пройдет тихо. После окончания смены Валентина пойдет на прогулку с мужем Василием и трехлетним сыном Даниилом. "Это мое спасение, - говорит о ребенке женщина. - Можно прийти домой и переключиться, потому что это человек, который не понимает, что происходит в Украине. С ним я - вне войны".

В то же время именно с сыном связаны самые большие тревоги Валентины. Ведь когда началось вторжение, женщина отказалась уезжать за границу. "Во-первых, я - врач. Я могу спасти кому-то жизнь", - объясняет Валентина. Ее муж также работает анестезиологом и оказывает помощь раненым военным. Он понял и поддержал жену. "Но я очень волновалась из-за своего решения, - говорит женщина. - Первые полгода я не могла найти себе места. Думала, что ребенок будет в опасности".

Чтобы работать и не волноваться о сыне, супруги водят его в частный детский сад с убежищем. В Днепре воздушная тревога звучит несколько раз в день, однако горожане на это не реагируют. Иногда в жилые дома и гражданскую инфраструктуру попадают российские ракеты. Раненых гражданских также спасают на операционных столах в больнице Мечникова.

Смотрите также: