Зампредседателя Еврокомиссии, еврокомиссар по ценностям и прозрачности Вера Юрова рассказала в интервью DW о распространении в Европе дезинформации, о войнах в Украине и на Ближнем Востоке и о том, как ЕС намерен бороться с фейкам и пропагандой.

DW: Вы недавно называли дезинформацию войной против идей демократии. Вы фиксируете все больше сообщений о дезинформации и даже кибервойне на Ближнем Востоке?

Вера Юрова: Конечно, мы следим за тем, что происходит, потому что то, что случается в реальной жизни, находит отражение и в онлайн-сфере. И наоборот - происходящее онлайн влияет на реальную жизнь. Получается такое взаимодействие, я бы даже сказала, спираль языка ненависти и дезинформации, которые мы пытаемся минимизировать.

- Каким образом?

- В первую очередь мы обсуждали и заключили соглашение с крупными (информационными. - Ред.) платформами, которое назвали кодексом ЕС по борьбе с дезинформацией. Его подписали все ведущие игроки, Twitter (ныне Х. - Ред.) вышел из него, все остальные взяли на себя обязательство инвестировать в проверку фактов и в донесение достоверной информации до пользователей соцсетей.

Российская агрессия в Украине и ситуация в Газе создают лавину дезинформации и террористического по содержанию контента - в смысле прославления терроризма и языка ненависти в отношении евреев, особенно в ЕС. Так что сейчас мы находимся в центре информационной войны. 

- Есть ли у вас доказательства, кто стоит за дезинформацией, разжиганием ненависти и првоцированием насилия, которое вы наблюдаете в социальных сетях?

- В случае дезинформации против Украины мы отчетливо видим прокремлевские источники, которые в некоторых случая можно точно определить. Мы видим, откуда она попадает в Европу. В случае войны на Ближнем Востоке мы, конечно, следим за источниками.

Ими может быть сам ХАМАС, потому что им нужно распространять свой нарратив. Опаснее доверенные лица ХАМАС (признанана ЕС, США, Германией и большинством стран Запада террористической организацией. - Ред.) - те, кто распространяет нарратив дальше. И это тоже европейские деятели. Я не буду сообщать детали, но, конечно, у нас есть достаточно хорошие данные, показывающие, что происходит в плане дезинформации в данный момент.

- Тогда я спрошу по-другому. Кто может быть заинтересован в распространении фейков и почему?

- Есть две основных цели. Во-первых, навредить тем, кто защищается. В этих конфликтах защищаются Украина и Израиль. Для меня это очевидно. Это не значит, что я против гуманитарной помощи жителям Газы. Эти вещи не противоречат друг другу.

Вторая цель больше связана с нами, европейцами, потому что уже несколько лет мы видим очень хорошо скоординированные и целенаправленные атаки на европейское общественное мнение и атмосферу в обществе. Их цель - отвлечь нас, посеять страх, повысить уровень неуверенность среди населения.

- Какую роль на практике играет российская дезинформация в войне в Украине, и видите ли вы рост ее объема?

- В тот счастливый день, когда война закончится - я надеюсь, победой Украины, - мы извлечем уроки из этой войны. Она первая в своем роде. Цифровая война, потому что уровень развития цифровых инструментов - один из решающих факторов. На этом фронте, я думаю, Украина побеждает.

В этой войне слова используются как оружие. Россия - чемпион мира по пропаганде, использованию лжи, фейковых новостей и дезинформации. Вот почему для защиты так необходима проверка фактов. И, конечно, она использует это против Украины и против всех нас, потому что это очень важная часть ее военной доктрины. Мы видели это уже после вторжения в Крым в 2014 году. И Владимир Путин этого не скрывал.

- Вы упомянули, что Россия хочет создать хаос в ЕС. Зачем ей это?

- Я бы сказал, что Россия боится демократических обществ и соседей, которые живут при демократии. Что если русский народ пресытится этим стилем правления царя, который может все? Это одна из причин - страх перед демократией как таковой. Путин делает две вещи: фактически подавляет всех, кто хочет высказаться в России - люди сидят в тюрьмах, - и распространяет дезинформацию, создавая волнения и нервозность в ЕС.

Второе: Путину отчаянно нужно, чтобы европейские граждане потребовали от своих правительств прекратить поддерживать Украину. Потому что это то, что мешает ему. Он не рассчитывал на такую солидарность и на такой здравый смысл. Я бы назвала это историческим инстинктом Европы, что мы все вместе начали поддерживать Украину. Потому что это также наша безопасность и наш стратегический интерес.

- Еще перед последними выборами в Европарламент вы предупреждали о российском влиянии. А теперь вы сказали, что финансирование (со стороны России. - Ред.) будет расти, и вы беспокоитесь о европейских выборах. Что вы можете сделать? Что вы делаете, чтобы предотвратить влияние России на предстоящих выборах в следующем году?

- Что касается следующих выборов, то все будет зависеть от эффективности наших методов. В частности, кодекса борьбы с дезинформацией и закона о цифровых услугах, который обязывает платформы следить за контентом.

Никакой цензуры. Опять же, когда речь идет о дезинформации, мы говорим в основном о проверке фактов. Кроме того, независимым СМИ придется усилить работу по борьбе с фейками. Потому что, на мой взгляд, большая роль независимых СМИ заключается в донесении фактов до людей. В-третьих, и это пугающий парадокс, в ЕС есть много политических сил, участвующих в проплаченных Путиным кампаниях.

- Кто например?

- Мы видели это в Словакии, например. Когда мы увидели, как некоторые политические партии использовали атмосферу - или даже пожинали плоды из нее, - созданную чрезвычайно интенсивной российской кампанией, пророссийской кампанией.

- Видите ли вы подобное еще в Европе?

- Я думаю, что АдГ (немецкая правопопулистская партия "Альтернатива для Германии". - Ред.) делает то же самое. Возможно, есть и другие. Я не буду называть всех. Мне еще нужно время от времени ездить по разным странам, поэтому я не могу всех обижать. Но у нас есть достаточно данных, показывающих, что политическим силам достаточно использовать нервозность и атмосферу, которую создает российская пропаганда, без прямолинейного повторения российских нарративов.

- Мой последний вопрос: может ли ЕС выиграть эту битву?

- Мы должны победить, потому что я верю, что мы продаем хороший товар - простите за сленг из мира маркетинга. Если мы посмотрим, например, на миграцию: все хотят жить в Европе. Никто не покидает ее. Это касается людей и стран. И я считаю, что это очень хороший знак качества европейской демократии.

Но в то же время, если мы не улучшим европейскую демократию, если мы не повысим доверие людей, мы можем проиграть. И поэтому мы делаем много вещей. Каковы три основных критических момента и источника недоверия, которые я вижу в нашей работе? Иногда действительно скучная коммуникация, когда мы не можем простым языком объяснить людям, что происходит и что мы планируем. Второе - коррупция, третье - несправедливые привилегии политического класса. Вот почему я сейчас работаю над созданием органа по этике внутри институтов ЕС.

Смотрите также: