В комментарии "Неугодные перемены", опубликованном 16 октября, обозреватель Кристиан Эш (Christian Esch), в частности, пишет:

"Разъяренная толпа прошлась по окраине Москвы, выкрикивала ксенофобские лозунги, громила магазины мигрантов и избивала иностранцев. Случись такое в Берлине или во Франкфурте, от политиков были бы слышны слова возмущения, примирения, отвращения.

Но только не в Москве. Реакция на ночные беспорядки в Бирюлево - молчание или даже молчаливое согласие. Президент Владимир Путин, который как отец государства демонстрирует всестороннюю компетентность, отказался от каких-либо комментариев. Мэр Сергей Собянин даже не появился на месте беспорядков. Его предшественник отметил, что насилие стоит расценивать как "естественную реакцию абсолютно нормальных людей". Владимир Жириновский, широко известный политический клоун из Думы, потребовал моратория на трудоустройство иностранцев. И даже Алексей Навальный, несговорчивый критик Кремля и любимец либерального московского среднего класса, не высказал по этому поводу ни слова сожаления.

Вместо этого он преподнес социальный взрыв в Бирюлево как естественный ответ на коррупцию бюрократического аппарата Путина и начал акцию по сбору подписей в интернете в поддержку введения визового режима для граждан бывших советских республик Средней Азии.

Тот, кто хочет найти объяснение тому, что в воскресенье произошло в московском Бирюлево, найдет его вот в этих реакциях. Ксенофобия в России находит одобрение. Границы "политкорректности" распространились дальше и иначе, чем на Западе. Публичным фигурам нельзя поступить неверно, если дело касается наказания для иноземцев. Взять их под защиту - рискованно. Неудивительно, что в такой обстановке процветает насилие. <…>

<…>С распадом СССР переселение людей на его территории приняло гигантские размеры, что по оценке ООН превратило Россию во вторую в мире страну по приему мигрантов, уступая по этому показателю США и опережая Германию. С бывших окраин империи возвращались русские, а также приезжали и новые чужеземцы - и большинство из них привлекала богатая Москва. Работа была для всех: азербайджанцы продают овощи, киргизы метут улицы, узбеки готовят еду, молдаване ремонтируют жилье, армяне асфальтируют дороги, таджики строят дома. И как в Западной Германии 70-х годов, только теперь начинает развеиваться заблуждение, что эти люди вернутся к себе на родину. Когда 100 тысяч мусульман молятся на московских улицах на праздник жертвоприношения, как это было в минувший вторник, тогда новая действительность неожиданно становится очевидной.

Изменение привычек - болезненный процесс. Он проходил бы легче, если бы функционировали государственные учреждения: мирное сосуществование может сложиться там, где все жители подчинены единым законам. Но Россия живет по другим правилам. С одной стороны, полиция с особой жесткостью действует против мигрантов, но затем демонстрирует потрясающую непоследовательность в действиях из-за своей баснословной продажности. Это порождает злые чувства по обе стороны, как у мигрантов, так и у коренных москвичей. И каждая из сторон чувствует себя ущемленной.

Чтобы это изменить, необходимо реформировать государство с самых его основ. Но ведь гораздо проще отрицать существующее положение вещей. Делают вид, что миграцию можно перекрыть как воду в кране. При этом многие мигранты уже давно имеют российские паспорта, о выходцах с Северного Кавказа и говорить не приходится. Чеченцы, ингуши или дагестанцы - российские граждане. Но именно молодых людей с Северного Кавказа и боятся многие коренные москвичи, имея на то основания или нет.

Тот же Путин, который так охотно говорит о "многонациональном российском народе", не хочет признавать, что и столица с давних пор стала многонациональной. И целый политический класс отказывается констатировать очевидное: так все и останется.

Ведомства в своем стиле уже показали, кого они считают виновным в насилии: около 400 москвичей были задержаны в ходе воскресных беспорядков (и вскоре после этого были отпущены). Днем позже на соседнем овощном рынке было задержано втрое больше мигрантов".