В России 30 сентября отмечают первую годовщину "присоединения новых регионов" - именно так кремлевская пропаганда называет незаконную аннексию Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей Украины. В честь этого события в РФ чеканят монеты, а на оккупированных территориях организовывают концерты, показательные школьные уроки и другие торжества, где обещают благополучие и стабильность в составе РФ.

В целом за этот год, спасаясь от войны, репрессий и нищеты, оккупированные территории покинули, по разным подсчетам, от одного до двух миллионов человек.

DW расспросила жителей оккупированных территорий, что именно изменилось в их жизни за этот год. Опасаясь преследования как со стороны оккупационных, так и украинских властей, часть собеседников запретила цитировать их личные истории, другие попросили не указывать полные имена, места работы или проживания.

В "ДНР" и "ЛНР" видят улучшения за минувший год

Опрошенные DW жители так называемых "народных республик" Донбасса и территорий, оккупированных уже после полномасштабного вторжения РФ, по-разному оценивают официальное "присоединение" к РФ.

Многие жители "ДНР" и "ЛНР", особенно те, чьи города обошли активные бои, восприняли аннексию как завершение экономической изоляции и крайне неопределенного правового режима, продолжавшегося здесь предыдущие восемь лет.

"Водоснабжение впервые за 9 лет стало круглосуточным", - хвастает медсестра из Луганска Екатерина Л. Ее временно безработная землячка Марина К. радуется тому, что почта наконец-то начала доставлять отправления из-за пределов "республики" - раньше за посылками из российских интернет-магазинов приходилось ездить через границу.

Сами интернет-магазины начали принимать платежные карты, которые еще до вторжения выпускал "Промсвязьбанк" - до сих пор единственный коммерческий банк, работающий на оккупированных территориях Украины. Улучшилось и качество мобильной связи, которую с 2015 года предоставляют местные операторы "Лугаком" и "Феникс". Однако они до сих пор не могут обеспечить современное качество беспроводного интернета и не работают за пределами "республик".

Марина К. рассказывает, что за последний год украинскую гривну полностью вытеснили из обращения даже в недавно захваченных районах Луганской и Донецкой областей. Впрочем, женщина больше озабочена девальвацией рубля по отношению к доллару США и вызванной этим инфляцией. "Бензин подорожал процентов на 70, а оригинальные запчасти на иностранные авто вообще не достать", - жалуется она.

Екатерина Л. тоже возмущена, что цены на продукты и одежду в российском курорте Ейск оказались ниже луганских. Впрочем, на зарплату, которую в 2023 году повышали дважды, медсестра не жалуется.

Но заметнее всего в Луганске подорожало жилье, рассказывает DW риэлтор Анна С. Точнее, с внедрением российского гражданского права, нотариата и реестров недвижимости этот рынок снова заработал. "И теперь двухкомнатная квартира, которую осенью 2021 года оценивали в 8-10 тысяч долларов, может продаться за 25-30 тысяч долларов", - констатирует она.

Восстановление Мариуполя для приезжих

Жители Луганска и Донецка рассказывают о проектах показательной реставрации и благоустройства, запустившиеся в городах после аннексии. Впрочем, настоящей витриной "перестройки" стал Мариуполь, который российская армия сама же и уничтожила весной 2022 года. По подсчетам ООН, здесь было повреждено 90 процентов многоквартирных и 60 процентов частных домов.

Опрошенные DW мариупольчане жалуются, что получить новое жилье в качестве компенсации за разрушенное не так просто, как обещает пропаганда РФ. "Ордера, которые раздавала российская администрация за поврежденные квартиры, не позволяют оформить право собственности в новостройках, только так называемый социальный найм - что-то вроде права долгосрочной бесплатной аренды", - объясняет Лариса С., бывшая сотрудница мариупольской юридической фирмы. Для получения новой квартиры в собственность нужно доказать, что твое жилье полностью уничтожено, что у тебя нет другой недвижимости ни в Украине, ни в России и собрать кучу документов, рассказывает она.

Жилье в новостройках застройщики предпочитают продавать: в сентябре "Промсвязьбанк" сообщил о первом пятилетнем ипотечном договоре по льготной ставке в два процента годовых - ее еще в начале года жителям "новых регионов" пообещало российское правительство. До этого квартиру в мариупольских новостройках могли себе позволить преимущественно новоприбывшие из России. По оценкам мэрии в эвакуации, в некогда полумиллионный, а спустя полтора года опустевший до 80 тысяч жителей Мариуполь переселились еще около 40 тысяч россиян.

Собеседники DW подтверждают: приезжих стало больше. "Военные, понимая, что война надолго, снимают или захватывают брошенное жилье. Врачи и педагоги приехали организовывать здесь российские стандарты", - делится наблюдениями Лариса С. и отмечает: больше всего из РФ приезжает строителей, которые, впрочем, работают вахтовым методом по несколько месяцев.

К этой группе мигрантов, особенно к выходцам из стран Центральной Азии, мариупольчане относятся со все большей неприязнью. Причина в том, что для них самих работы на восстановлении почти нет - российские застройщики предпочитают нанимать своих специалистов.

О схожей ситуации с занятостью в строительных проектах рассказывают и жители других городов оккупированного Донбасса. В то же время там до сих пор ощутим дефицит мужской рабочей силы - последствие мобилизации, которую власти "республик" объявили накануне полномасштабного вторжения РФ. После "присоединения" Донетчины и Луганщины к РФ призыв в "народные милиции" остановился, и Кремль пообещал не проводить мобилизацию во всех четырех "новых регионах", по крайней мере, до 2024 года.

Впрочем, оккупационные власти понемногу напоминают, что защита "нового отечества" - обязанность граждан РФ. И вместе с российским паспортом выдают мужчинам повестку в военкоматы для постановки на учет. Новоизбранный по российскому законодательству "губернатор" Херсонской области Владимир Сальдо в своем телеграм-канале 26 сентября назвал это "стандартной процедурой".

Судьба учителей на аннексированных территориях

В прошлом году, через пять недель после подписания соглашения с Владимиром Путиным о вхождении области в состав РФ, Сальдо пришлось спешно бежать из Херсона вместе с российской армией, отступившей на левый берег Днепра под натиском украинских сил. Впрочем, Кремль продолжает называть "правобережных" херсонцев российскими гражданами, обещает освободить их от гнета "киевского режима", одновременно обстреливая их.

Бывшая педагог Светлана Т. после наводнения в результате разрушения Каховской ГЭС решила перебраться подальше от берега Днепра и вернулась к родителям в небольшое село на юге левобережной Херсонщины. На весь район площадью 3,4 тысяч квадратных километров этой осенью там открылось лишь шесть школ, то есть одна из пяти довоенных, отмечается в сообщениях оккупационного управления образования. "В нашем селе не осталось ни учителей, ни учеников - только две семьи со школьниками. Они пытались дистанционно учиться в украинской школе, но в этом году российские социальные службы заставили детей посещать "нормальные уроки" в другом селе в 40 километрах", - рассказывает Светлана Т.

Сама она тоже пыталась вести онлайн-уроки в украинской школе, пока весной 2023 года оккупационное управление образования в ее городе не стало расспрашивать неработающих педагогов об источниках их доходов. "Потом арестовали моего друга, который помогал снимать зарплату с украинской карты, потом наводнение, и в конце концов я решила остаться в селе - здесь минимум контактов с орками", - делится женщина.

Педагоги из оккупированных частей Херсонщины и Запорожья - едва ли не самые осторожные собеседники. На второй учебный год в оккупации все больше их соглашается преподавать по российским программам - украинские школы хоть и продолжают платить за дистанционные уроки, но гривной здесь уже ни за что не расплатишься. В то же время в Украине учителям за работу в "российской" школе грозит уголовное обвинение в коллаборационизме с наказанием до трех лет лишения свободы и 15-летним запретом на преподавание.

"Чтобы там ни говорили физики или математики, а в новых российских учебниках пропаганда начинается с первых страниц - в какой предмет не загляни. А еще все эти "уроки мужества" и "разговоры о главном", я бы такого не выдержала перед детьми, поэтому лучше буду безработной", - размышляет Светлана Т.

Через год после аннексии жить без российского паспорта сложно

С медиками ситуация несколько иная - до сих пор известно о преследовании за коллаборационизм только назначенных россиянами руководителей больниц. Медики также рассказывают о внедрении на оккупированных территориях российских стандартов. "Сейчас мы все оформляем полисы обязательного медстрахования. Они, правда, пока не действуют, поэтому принимаем пациентов без них, но я обязана направить на оформление, если полиса нет", - рассказывает луганская медсестра Екатерина Л.

По ее словам, полисы оформляют только по российскому паспорту, что дополнительно стимулирует луганчан получать новые документы. Однако жительница Энергодара Галина С. жалуется, что оккупационные власти в ее городе прибегали к более откровенному шантажу доступом к медицинским услугам. "Сначала анонсировали, что "скорая помощь" не приедет, если нет российского паспорта. Затем предупреждали, что не будут записывать на плановые операции, а перед неотложными заставляли подписать обязательство оформить этот паспорт или хотя бы стать в очередь", - рассказывает она, хотя так и не припоминает реальные случаи отказа медиков лечить украинских граждан.

По словам собеседников DW, через год после аннексии Россией четырех областей жить в них без российского документа крайне сложно. С украинским паспортом не берут на работу, не пересчитывают пенсию, не переоформляют право собственности на авто или недвижимость, не продают сим-карты, не обслуживают в банке.

С ним до сих пор можно, хотя и крайне трудно покинуть оккупированные территории - пристальное внимание российских силовиков и дополнительные допросы гарантированы, рассказывает Сергей О., водитель и владелец небольшой компании, занимающейся пассажирскими перевозками из Мелитополя на подконтрольные Киеву территории и в страны Европы. "Но даже с российским паспортом и через год в составе России граница между Донетчиной и Ростовской областью - все равно граница. Всех обшмонают, мужчин допросят или даже разденут - один мы с ними народ, или два "братских", - шутит он.

Смотрите также: