17 марта Владимир Путин подписал указ о проведении голосования по поправкам к Конституции России - оно назначено на 22 апреля 2020 года. Все последние дни ходили слухи, что дата голосования все-таки будет перенесена из-за возможного начала в России эпидемии коронавирусной инфекции.

Несмотря на то, что официальная информация о распространении в России SARS-CoV-2 действует успокаивающе, реальное развитие событий столь непредсказуемо, что на встрече с главой Центризбиркома Эллой Памфиловой Владимир Путин вынужден был оговориться: "Мы будем проводить это голосование только в том случае, если эта ситуация позволит проводить подобные мероприятия".

Но, как уже было сказано, указ подписан, и именно он является официальным документом. Это значит, что вопреки тревожным сигналам Путин решил не отказываться от выбранной заранее даты плебисцита. Если это и может показаться странным, то только на первый взгляд. В каком-то смысле выбора у Путина просто нет.

Промедление смерти подобно

Почему же поддерживать бешеный темп правки конституции так важно для Путина? Во-первых, с самого начала она носила характер спецоперации, которую по определению надо проводить быстро - пока противник не опомнился. Противник в данном случае - все российское общество, а вовсе не только оппозиционная его часть.

Затягивание процесса изменения конституции хотя бы еще на несколько недель, а тем более месяцев, поставило бы под угрозу успех всего дела: оппозиция могла бы все-таки придумать и реализовать какую-то действенную стратегию противостояния, а обыватели - задуматься о том, действительно ли им станет лучше жить от замены одних слов в никем не читанном документе другими; и нормально ли то, что Путин так бесцеремонно цепляется за власть.

Во-вторых, весь чиновничий и силовой аппарат российских властей с января работает над решением поставленных Кремлем задач. В это вовлечены уже десятки, а то и сотни тысяч зависимых от властной вертикали людей - вплоть до работников школ и персонала других бюджетных организаций. Остановить столь масштабную мобилизацию и перенести ее на более поздний срок возможно только с большими издержками - и политическими, и организационными.

В-третьих, Путину надо успеть получить максимум поддержки от своего "ядерного" электората, прежде чем миллионы россиян почувствуют на себе всю тяжесть ухудшения экономической ситуации в стране. С учетом неизбежного роста цен на товары и услуги, времени у Путина не так много - считанные недели.

Отдельная тема - как твердые сторонники Путина отреагируют на распространение коронавируса, а точнее - на те меры, которые будут приняты для борьбы с ним. Угроза заболеть и тем более умереть гораздо ниже, чем риск оказаться запертым в четырех стенах без денег и перспектив. Если первые дни и даже недели карантина еще могут быть восприняты как дополнительные каникулы, а действия властей - как необходимые и эффективные, то потом настроение неизбежно начнет меняться. Как минимум, закончатся деньги и запасы продуктов, при том что платежи за коммунальные услуги и проценты по кредитам никто в России пока отменять не собирается.

Путин идет на серьезный риск

Отказавшись менять дату голосования сейчас, Путин серьезно рискует. Помимо его личной решимости и готовности административного и силового аппарата выполнить указания начальства любой ценой, на ситуацию влияет множество факторов, которые ни он, ни кто-либо еще не могут контролировать. И, подписав указ, Путин стал заложником этих факторов, поставил свой имидж и свое будущее в прямую зависимость от неуправляемой стихии эпидемии и ее последствий.

Несмотря на то, что в последние дни власти России все-таки занялись борьбой с распространением коронавирусной инфекции, пока все это выглядит как показуха и неуклюжие попытки использовать зарубежный опыт, прежде всего для решения текущих политических задач. Например, никто теперь не сможет сказать, что оппозиционные митинги в России запрещаются по политическим мотивам - о таком подарке перед голосованием Путин мог только мечтать в январе. То же самое касается и фактического закрытия границ: надо ли говорить, что в другой ситуации такие меры выглядели бы совсем иначе?

Тем не менее главная проблема со злосчастным коронавирусом в том, что угроза эпидемии вполне реальна - в отличие от всех тех виртуальных угроз, с которыми российская власть успешно справлялась все последние годы на экранах телевизоров. Возможно, в Кремле рассчитывают, что до 22 апреля все-таки удастся поддержать видимость того, что усилиями властей распространение коронавируса в России эффективно сдерживается и ничего особо страшного не происходит.

Но, как показывает практика, даже китайским властям не удалось скрывать правду о масштабе эпидемии долго. Россия - не миллиардный Китай, и если количество заболевших будет измеряться тысячами и скрывать повышение смертности станет невозможным, то все политические плюсы чрезвычайных мер могут обернуться отчаянием миллионов. И отвлечь людей от всего этого рассказами про Украину и Сирию точно не получится.

Автор: Федор Крашенинников - российский политолог и публицист, автор книг "После России" и "Облачная демократия", которую он написал вместе с Леонидом Волковым. Telegram: @fyodork

Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: