Выражение "ветераны электронной танцевальной музыки" не очень ловко идет с языка. Клубная танцевальная музыка подразумевает юношеский задор, устремленность в будущее, вечную молодость. Тем не менее, немецкий дуэт Hardfloor - это именно ветераны. Их первые синглы вышли 20 лет назад, в 1991 году, в эпоху раннего техно. Тогда эта музыка воспринималась как большая странность, образцы жанра поступали главным образом из Лондона, но и в континентальной Европе стали производить собственную продукцию, благо технология казалась очевидной. На буханье ритм-машины накладывалось вжиканье и подвывание синтезатора TB-303, его ходящие по кругу, жужжащие трели и называли словом "эйсид", а стиль - эйсид-хаусом.

Дуэт Hardfloor знаменитым синтезатором явно злоупотреблял, саунд был агрессивным, а не ласковым, как было принято у дискотечной музыки. Отсюда и название коллектива - "жесткий пол". Немецкий диджей номер один Свен Фэт (Sven Väth) взял на вооружение музыку дуэта, стал издавать ее на своем лейбле Eye Q и способствовал ее распространению. Приставка "hard" ("жесткий") вешалась на названия стилей и лейблов, хардтранс стал одним из продуктов немецкого музэкспорта, но слухи о его бескомпромиссности были сильно преувеличены. Транс во всех его разновидностях стал мейнстримом, именно транс звучал на Loveparade в Берлине.

Остров сокровищ

В середине 90-х дуэт Hardfloor сделал резкий разворот и занялся брейкбитом, что, вообще говоря, соответствовало духу момента и британской моде, но не очень сочеталось с немецкими техно-хаус-обычаями. В конце 90-х годов франкфуртская бизнес-империя Свена Фэта начала разваливаться, лейбл Eye Q разорился, огромные деньги тратились на видеоклипы, на заказ ремиксов, на проталкивание треков на телевидение и в хит-парад. В 2000 году все это кончилось. С тех пор Hardfloor сами выпускают свои записи. В середине 2000-х дуэт вернулся к эйсид-хаусу, музыка стала более медленной и мягкой.

Новый альбом называется "Two Guys Three Boxes" ("Два парня, три ящика"), имеются в виду, конечно, ящики, набитые электроникой. Музыка энергично и радостно бухает, наверное, о чем-то подобном и мечталось 20 лет назад: сочный яркий звук, объемный бас, почти оркестровый саунд, бит, прущий, как локомотив. Что еще для счастья надо? Кроме уханья, радующего позвоночник, придирчивое ухо модника расслышит много следов предыдущих музыкальных эпох, стилей и мод. Иными словами, это не просто возвращение к идеалу эйсид-хауса в рамках ретро моды на 80-е, это скорее снежный ком, в который завернуты все этапы шатания, петляния, наступления и возвращения веселой электронной музыки.

Выросший снежный ком можно назвать архивом, историей. В таком повороте дел есть немалая ирония: флибустьер-анархист, ломанувшийся в неизведанные дали за сокровищами и экзотическими странами, вернулся в качестве профессора истории, знатока, эксперта и собирателя.

Серебряный ящичек

Hardfloor - это Оливер Бондзио (Oliver Bondzio) и Рамон Ценкер (Ramon Zenker). Легенда утверждает, что в конце 80-х Оливер был сражен не столько новой музыкой, сколько японским приборчиком, который эту музыку производил. Маленький серебряный ящичек Роланд TB 303 в цикле прокручивал 16 нот, позволяя их сильно искажать, если покрутить ту или иную ручку на передней панели. Прибор был придуман в начале 80-х для сопровождения поэтов-песенников. Акустической гитаре не хватает баса, поэтому японские инженеры полагали, что их игрушка восполнит этот пробел.

В середине 80-х не нашедшая спроса игрушка пылилась в магазинах секонд-хэнд-электроники, где ее и обнаружили продюсеры электронной музыки. Точнее, продюсерами они не были, правильнее сказать так: энтузиасты обнаружили прибор, включили его и стали продюсерами электронной музыки. Три года Оливер не расставался со своим бас-синтезатором, он крутил его ручки, даже лежа в постели.

Наконец, он познакомился со звукоинженером Рамоном Ценкером, у которого в распоряжении была профессиональная звукозаписывающая студия. Сам Рамон, оглядываясь в прошлое, говорит, что живучести дуэта помогло не столько его звукотехническое образование, сколько образование экономическое и наблюдение за деятельностью музыкантов, альбомы которых он записывал. Без понимания того, как функционирует рынок, в музыкальном бизнесе делать нечего.

В начале 90-х все были начинающими, все экспериментировали, вставляя в музыку звуки шарманки или австралийского диджериду. Все это звучало странно, но шло на ура. Дуэт Hardfloor, пользуясь преимуществом студийного ноу-хау, реализовал своего рода "wall of sound" ("стену звука"), втиснув в музыку массу звуков ударных, баса, синтезаторов. Это был путь не минимализма, а роскоши и избыточности.

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Дарья Брянцева