Пожалуй, нет ни одной крупной европейской газеты, не опубликовавшей в выпуске за 2 декабря некролога Ирине Александровне Антоновой. Президент Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина скончалась 30 ноября на 99-м году жизни, с 1961 по 2013 года она возглавляла один из самых значительных музеев России в качестве директора.  

В некрологах, опубликованных в немецкой печати, покойную величают "царицей музейного мира" (Berliner Zeitung), "стражем "трофейного искусства" (Kölner Stadtanzeiger), "непоколебимым борцом в облике согбенной старой дамы" (Süddeutsche Zeitung) и "железной леди с шармом полиглота" (Frankfurter Allgemeine). Снимает шляпу и международный музейный мир: так, директор лондонской Национальной галереи Габриэль Финальди, которому приходилось сидеть с "мадам Антоновой" за столом переговоров, характеризует ее как "природную стихию" и констатирует, что "международный мир знал ее как непростого партнера по переговорам. Но ее целью неизменно было укрепление отношений с западным музейным миром".  

Немецкий куратор и искусствовед Айке Шмидт (Eike Schmidt), с 2015 года возглавляющий галерею Уффици во Флоренции, признается, что ему будет недоставать "советов, наблюдений, идей и аргументов" Антоновой, которую он считает "примером как коллегу и образцом гражданской позиции". Директор Фонда Прусского культурного наследия Герман Парцингер (Hermann Parzinger) в беседе с DW говорит об Ирине Антоновой как об "одной из самых впечатляющих личностей российского музейного мира". 

Виртуоз идеологического шпагата и хранительница "спецхрана" 

Справедливо вспоминают немецкие и российские комментаторы многочисленные заслуги Антоновой в ходе гигантского жизненного и карьерного марафона от Сталина до Путина. Антоновой есть за что восхищаться: здесь и умелый культурный либерализм периода застоя, и дружба с Шагалом, и протекция умеренно фрондирующему арт-авангарду Москвы, и выставка "Москва-Париж", на которой Леонид Брежнев впервые с изумлением узрел "Черный квадрат" Казимира Малевича, и неизменная элегантность, и несравненные "Декабрьские вечера", впервые в стране открывшие музейное пространство для музыки. 

Все это можно было бы счесть безупречной жизнью в культуре и для культуры, если бы не одна ложка дегтя, имя которому - "трофейное искусство".  

Ирина Антонова и "трофейное искусство"

Ирина Александровна на протяжении всей жизни раздраженно опровергала слухи о том, что она лично участвовала в вывозе культурных ценностей, экспонатов немецких музеев, с территории побежденной Германии. Действительно, это не более чем досадный слух. Но столь же неопровержимым является и тот факт, что именно Ирина Антонова, совсем еще юная тогда сотрудница Пушкинского музея, отвечала за "приемку" трофеев, доставляемых в Советский Союз. 

В частности, согласно свидетельствам, опубликованным историком Григорием Козловым, подпись Ирины Антоновой стоит на документе о доставке в аэропорт Домодедово и передаче сотрудникам музея так называемого "золота Трои" (он же "клад Приама") - комплекса находок, сделанных немецким археологом Генрихом Шлиманом (Heinrich Schliemann). На протяжении десятилетий культурные сокровища из Германии - не только "золото Шлимана", но и тысячи археологических экспонатов, включая такие знаковые, как "Эберсвальдский клад", картины Дюрера (Albrecht Dürer) и Кранаха (Lucas Cranach), - находились в спецхранах Пушкинского музея, вне "зоны действия" мирового культурного сообщества.  

Лишь с появлением неопровержимых доказательств местонахождения артефактов из Германии Ирина Антонова согласилась признать это. "На протяжении лет Антонова яростно отрицала факт присутствия "клада Приама" и других ценностей в музейных стенах, чтобы затем показать его немецким музейным кураторам", - констатирует в беседе с DW искусствовед и куратор Константин Акинша. Большая часть "трофеев" до сих пор не входит в основную экспозицию, другие выставляются без указания происхождения. 

Приблизительно в середине 1990 годов именно Ирина Антонова играет ключевую роль в торможении процесса переговоров о "трофейном искусстве" между Россией и Германией. "Для меня Антонова является символом советского музейного руководителя, сумевшего определить культурную политику постсоветской России, - указывает Акинша в своем комментарии для DW. - Пожалуй, никто не сделал так много для того, чтобы превратить вопрос о культурных ценностях, перемещенных во время войны, в инструмент политического противостояния. "Культуркампф", начатый Антоновой в начале 1990-х, стал одним из элементов культа Отечественной войны, превратившегося в политическую религию путинизма." 

На то, чтобы восстановить доверие между научными и музейными мирами России и Германии, ушли годы. Сближение произошло лишь в последнее десятилетие благодаря инициированным Германией двухсторонним проектам, как выставочная трилогия "Европа без границ". Один из авторов этого проекта, археолог и музейный деятель Герман Парцингер, тем не менее, считает позицию Антоновой естественной: "Судьба Ирины Александровны формировалась под влиянием катастроф XX века: поскольку она росла в Берлине в 1930-е, она стала свидетельницей преступной агрессивной войны нацистской Германии против Советского Союза со всеми ее разрушениями. Соответственно ясным было ее отношение к проблематике трофейного искусства". 

Ценит Парцингер и ясность позиции Антоновой: "Она никогда не скрывала, что считает справедливым нахождение культурных ценностей, изъятых у Германии во время войны, в России в качестве компенсации. Антонова была надежным, хоть и непростым партнером для немецких коллег. За одно это Ирине Александровне - наша признательность!"

Третья из выставок проекта "Европа без границ", "Железный век", должна открыться в Москве 15 апреля 2021 года - если не помешает пандемия коронавируса, унесшая, увы, преждевременно жизнь Ирины Александровны Антоновой. Ведь все, знавшие ее, были убеждены, что она, как обещала, доживет до своего векового юбилея в марте 2022 года… 

Смотрите также: