После публикации расследования Correctiv о тайной встрече неонацистов и представителей "Альтернативы для Германии" в ФРГ поднялась волна протестов против этой правопопулистской партии. В немецких городах проходят демонстрации, участники которых призывают власти инициировать в Конституционном суде процедуру запрета АдГ. Такая мера предусмотрена 21-й статьей Основного закона ФРГ в отношении партий, которые представляют собой реальную угрозу свободному демократическому правопорядку в стране. Опыт показывает, что применить эту статью очень трудно.

Но есть в ФРГ еще одна конституционная возможность защитить демократию от экстремистов - поражение в правах тех конкретных людей, которые рвутся во власть для того, чтобы изменить существующий в Германии правопорядок.

Основной закон ФРГ о поражении в правах

Такую возможность предоставляет 18-ая статья Основного закона:

"Каждый, кто использует свободу выражения мнений, в частности, свободу печати (часть 1 статьи 5), свободу преподавания (часть 3 статьи 5), свободу собраний (статья 8), свободу объединений (статья 9), тайну переписки, почтовых, телеграфных и телефонных сообщений (статья 10), право собственности (статья 14) или право убежища (статья 16 а) для борьбы против основ свободного демократического строя, утрачивает эти основные права. Утрата прав и мера утраты устанавливаются решением Федерального конституционного суда". А закон о самом Конституционном суде разъясняет, что кроме перечисленных в Основном законе можно лишать также активного или пассивного избирательного права, а также права занимать общественные должности.

Как и статью о запрете партий, так и эту, авторы Конституции ФРГ внесли в ее текст потому, что хотели во что бы то ни стало предотвратить повторение трагического опыта Веймарской республики, власть в которой смогли демократическим путем захватить недемократические силы.

Поражение в основных правах - не столько наказание, сколько способ пресечь антиконституционную деятельность конкретного человека, от которого исходит реальная угроза. Как и в случае с запретом партии, так и в этом необходимо собрать и представить Конституционному суду доказательства, которые он сочтет достаточно весомыми для удовлетворения иска.

Перспективы АдГ в Тюрингии

Дискуссия о 18-й статье Основного закона развернулась на фоне предстоящих в июне выборов в Европарламент, а осенью - выборов в трех федеральных землях на востоке Германии: Бранденбурге, Саксонии и Тюрингии. Во всех трех землях с солидным отрывом в опросах лидирует АдГ.

Особенно тревожная ситуация в Тюрингии. Ведомство по охране конституции признало земельную организацию АдГ правоэкстремистской, а ее лидера и председателя фракции правых популистов в ландтаге Бьёрна Хёкке (Björn Höcke) еще в 2019 году административный суд Майнингена официально разрешил публично называть "фашистом".

В настоящее время в Тюрингии под руководством посткоммуниста на посту премьера правит коалиция из представителей Левой партии, социал-демократов и "зеленых". У этого земельного правительства не было бы шансов остаться у власти, если бы выборы в ландтаг здесь проходили в ближайшее воскресенье. Сильнейшей партией стала бы АдГ (ее рейтинг сейчас 36%), а у Хёкке появился бы шанс стать земельным премьером, даже в том случае, если у него не будет абсолютного большинства в ландтаге.

Дело в том, что представитель сильнейшей партии становится спикером ландтага и управляет процессом избрания его депутатами премьер-министра и формирования правительства. Местные правила предусматривают возможность проведения трех туров голосования при выборах главы кабинета министров. В первых двух кандидату необходимо для избрания абсолютное большинство голосов, в третьем туре - достаточно относительного.

И именно в третьем туре у Хёкке есть шанс, поскольку в первых двух получить абсолютное большинство его соперник может только в том случае, если такого кандидата сообща поддержат не только правящие посткоммунисты, социал-демократы и "зеленые", но еще и оппозиционные консерваторы. А они вообще-то клятвенно пообещали не иметь никаких дел ни с правыми популистами, ни с посткоммунистами из Левой партии.

Если же пятипроцентный барьер, необходимый для создания фракции в земельном парламенте, не преодолеют ни либералы, ни "зеленые", то правые популисты вообще смогут получить в ландтаге абсолютное большинство мест.

НСДАП, Тюрингия и Бьёрн Хёкке

Еженедельник Stern напоминает, что НСДАП Гитлера начала свое шествие во власть именно с Тюрингии. В 1930 году нацисты впервые вошли в земельное правительство, создав коалицию с четырьмя другими партиями. До захвата ими власти во всей Германии оставалось всего три года и девять лет - до начала Второй мировой войны.

Но есть ли реальная возможность не только публично называть Бьерна Хёкке "фашистом", но и добиться в Конституционном суде лишения его права быть избранным и занимать публичный пост? В истории ФРГ было четыре попытки добиться поражения в правах конкретных людей. Ни одна из них успехом не увенчалась. В 1960 году, например, сухим из воды вышел Отто Эрнст Ремер (Otto Ernst Remer), один из лидеров уже запрещенной к тому времени неонацистской Социалистической рейхспартии. В 1974-м - Герхард Фрай (Gerhard Frey), издатель неофашистской газеты National-Zeitung. Еще в двух случаях речь шла о совсем малоизвестных правых радикалах.

Профессор государственного и публичного права Александер Тиле (Alexander Thiele) считает, что в случае с Хёкке шансов на успех с 18-й статьей Основного закона больше. Как и в деле о запрете партии, так и в этом необходимо доказать релевантность и влияние человека, которые, указывает Тиле, у Хёкке с учетом его рейтинга в Тюрингии и медиального присутствия безусловно есть. Налицо, отмечает профессор, и свидетельства его "боевой и активной деятельности против свободного демократического правопорядка".

Правовед Хериберт Прантль (Heribert Prantl) также уверен, что в отношении отдельного лица проще доказать "антиконституционную и нацеленную на свержение системы деятельность", чем в случае с целой партией. А бывшая судья Конституционного суда, профессор публичного права Гертруде Люббе-Вольф (Gertrude Lübbe-Wolff) добавляет, что лишение пассивного избирательного права и возможности политической деятельности конкретного человека убедительнее показывает, что "речь действительно идет о защите Конституции, а не о попытке нейтрализовать политического конкурента".

Смотрите также: