Пятый год Международный комитет по расследованию пыток собирает свидетельства жертв, пострадавших от политического преследования в Беларуси. За это время собрано более двух тысяч историй. DW поговорил с документаторами, которые записывают истории белорусов, которые прошли через страшные издевательства и верят, что виновные будут за это наказаны.

"Знаю, что такое - потерять дом"

Татьяна начала работать в Международном комитете по расследованию пыток в Беларуси в августе 2020 года. Тогда задержали ее мужа, трое суток она не могла ничего о нем узнать, а когда он вернулся, стало известно, что его били сначала в отделении милиции, а потом и в тюрьме. Чрезмерное насилие женщина видела и на мирных акциях протеста. Все это шокировало ее. И когда она увидела объявление, что набирают волонтеров фиксировать факты издевательств, подала заявку. Сегодня она самый опытный документатор Комитета - записала около несколько сотен историй пострадавших. 

Ольга, как и ее коллега, тоже прошла через репрессии и была вынуждена покинуть Беларусь: "Я знаю, что такое потерять дом, не иметь возможности обнять родных, лишиться привычной жизни, пройти путь вынужденного эмигранта. Но мне повезло больше, чем многим: я не оказалась в тюрьме. Для меня важно не только рассказывать о событиях, но и фиксировать то, что может стать основой для будущего правосудия и восстановления справедливости".

"Мост между болью и справедливостью"

Татьяна говорит, что самое сложное - то, что она была вынуждена покинуть Беларусь, потому что собирает доказательства о преступлениях силовиков. "Они расценивают правозащитников как врагов, потому что мы боремся с их нарушениями и добиваемся привлечения к ответственности, - отмечает она. - Кроме того, когда работаешь с информацией о пытках, происходит переоценка ценностей, становишься менее доверчивым к людям. Конечно, есть травма, когда слушаешь такие тяжелые истории людей. Но пытаешься отделять профессиональное и личное". 

Ольга вспоминает истории, с которыми ей пришлось работать, - о людях, которых пытали до потери сознания, растягивали в наручниках, не давали спать, били, унижали, травили в камерах, бросали в ШИЗО, намеренно не оказывали медпомощь. 

"За каждой историей - живой человек, со своей болью, судьбой, семьей. Особенно врезаются в память детали: когда люди описывают запах тюремной камеры, который не могут забыть годами, - говорит она. - Или, когда сразу после пыток, избитых и обессиленных, их добивают - ведут к иконам и заставляют просить прощения у Лукашенко. Или же раздевают догола и заставляют ползать на четвереньках… Помню, как один мужчина не мог говорить о пытках, только показывал жестами, как его били. Другой рассказывал и одновременно просил прощения за слезы, как будто это его вина. Некоторые говорят, что им уже все равно, убьют его завтра или нет, потому что "я все равно уже умер в камере". Это не просто рассказы - это живые шрамы, системная жестокость, направленная на разрушение человека. Вот почему мы не имеем права молчать".

По словам собеседницы, самое трудное - одновременно не "включаться", но и не отгородиться от человека, не потерять эмпатию. "Иногда после интервью долго сижу в тишине и не могу говорить. Бывает, плачу, - рассказывает она. - Но еще сложнее - знать, что большинство карателей до сих пор у власти, а их жертвы вынуждены прятаться или жить в изгнании. Тяжело, когда у человека не хватает слов. Он говорит: "Я не могу все даже рассказать, меня просто ломали". И ты должен собрать из этого то, что станет юридическим доказательством пыток и преступления против человечности. Ты как мост между болью и справедливостью". 

У таких преступлений нет срока давности

Гуманитарный кризис в Беларуси продолжается пятый год. Что дает нашим героиням силы продолжать работу? "Меня вдохновляют те, кто не сдался: прошел через колонии, пытки, изгнание - и все равно хочет говорить и бороться. Я думаю о них каждый раз, когда руки опускаются, - отмечает Ольга. - Поддерживает вера в то, что справедливость все же возможна. Правда, зафиксированная сегодня, может стать доказательством в будущем. Наше дело - сохранить ее, несмотря на страх, цензуру и равнодушие. Я чувствую, что, даже находясь за границей, не оторвана от Беларуси. Я все еще борюсь за нее. Это и есть мой способ не сломаться и не сдаться".

"Наша главная задача - собрать и сохранить эти доказательства, - говорит Татьяна. - Если не будет возможности провести процесс внутри Беларуси - привлечь виновных к ответственности через международные организации. Я верю, что справедливость восторжествует и виновные будут наказаны. У таких преступлений нет срока давности. И сейчас самое важное - делать свою работу качественно и понимать, что это забег на дальнюю дистанцию". 

"Необходимо не просто наказание, но и моральная переоценка"

Документаторы верят, что собранные ими материалы лягут в основу уголовных дел против виновных в пытках. "Каждый виновный должен понести наказание, соразмерное тем преступлениям, которые он совершил, - считает Татьяна. - Мы можем рассчитывать на суд в Беларуси только после смены власти. И тогда сможем передать собранные доказательства, чтобы на основании их провели разбирательство".

"Я не за месть, я за ответственность, - настаивает Ольга. - Это касается и силовиков, и судей, и чиновников, которые служили системе насилия. Важно также, чтобы это была не только юридическая, но и моральная оценка. Чтобы потом никто больше не сказал: "Мы не знали", "Ну вы же понимаете". Также необходимы долгосрочные программы реабилитации политзаключенных. Все это нам расхлебывать еще долгие годы".