Безлюдные улицы и заброшенные дома, которые уже 37 лет с момента катастрофы на Чернобыльской АЭС постепенно разрушаются без своих хозяев - с каждым днем Чернобыль все больше превращается в дикие заросли. Официально Чернобыль отнесен к перечню городов без населения. Но жители здесь есть - речь о так называемых самоселах. Это люди, пережившие аварию на ЧАЭС, эвакуацию, но несмотря на запрет жить на этих территориях решившие вернуться. Подавляющее большинство самоселов - люди преклонного возраста.

Российские танки в Чернобыльской зоне

Из ухоженного и утопающего в весенних цветах двора выходит улыбающийся пожилой мужчина. Это Михаил Шилан, один из самых известных самоселов зоны отчуждения. Свой дом в Чернобыле 85-летний мужчина приобрел еще в начале 1980-х годов.

После аварии на ЧАЭС вместе с семьей его эвакуировали. Впрочем, долго без своего дома он не смог. В заброшенный и закрытый город вернулся в 2000 году вместе с женой. С тех пор он начал собирать различные предметы времен Второй мировой войны - и так постепенно образовался импровизированный исторический музей прямо во дворе. Все экспонаты Михаил собирал собственноручно, преимущественно после паводков на берегах рек Припять и Уж.

Казалось, что после аварии на Чернобыльской АЭС ни одна беда не посмеет прийти на эти земли и что только этот музей будет единственным напоминанием о войнах. Но 24 февраля 2022 года в Чернобыльскую зону на танках въехали российские солдаты. В первый же день полномасштабного вторжения в оккупацию попала ЧАЭС, а несколькими днями позже и сам город Чернобыль.

Ранее ворота усадьбы Михаила Шилана были выкрашены в цвета украинского флага, однако во время наступления россиян он решил закрасить национальную символику, так как опасался за свою жизнь. "Здесь у меня были герб и украинский флаг, а россияне приехали сюда. Так я закрасил все за день до их прихода. Как-нибудь, но закрасил. Честно говоря, я испугался: а вдруг придут и расстреляют меня ни за что. Потому и закрасил", - рассказывает мужчина. И однажды россияне все-таки пришли. "Что искали - так и не сказали. Возможно, кого-то из "Правого сектора", - шутит пожилой мужчина.

Вскоре оккупанты поселились в соседнем доме, за которым Михаил ухаживает уже много лет. "Идут в соседский дом. Я говорю: "Ребята, я вам ключи дам". А они: "Не надо нам ваши ключи!". Автоматами, прикладами повыбивали замки, выбили дверь, перевернули все на свете", - вспоминает Михаил.

"Россияне в Чернобыле искали свою смерть"

Оккупацию пенсионер переживал в одиночестве, его жена умерла еще 15 лет назад. Эту потеря "болит" до сих пор, поэтому самым большим шоком для Михаила Шилана стало то, что российские военные залезли… в гроб. "Как умерла моя жена - я заказал гроб в Чернобыле, а дети привезли из Киева другой. Похоронили жену в гробу от детей, а другой гроб стоит в хлеву", - рассказывает Михаил. И вот, продолжает он, солдаты этот гроб перевернули, открыли. "Что можно искать там - я не знаю. Видимо, смерть свою там искали", - возмущенно вспоминает самосел.

Дети и внуки Михаила выехали из Украины из-за нападения РФ. Поэтому сегодня его жизнь - это огород и сад, кот, который уже настолько стар, что не выходит из дома, и воспоминания о покойной жене, которую он с нежностью называет Пашей Романовной. Он внимательно ухаживает за цветами, которые при жизни посадила его жена. "Я на 10 лет младше жену взял, чтобы на чужих девушек не смотреть, а она заболела той ужасной болезнью и умерла", - с грустью говорит старик.

После всего пережитого - аварии на ЧАЭС и российской оккупации - Михаил уверен: теперь ничто и никто не выгонит его из родного дома. И сколько бы дети ни пытались его забрать к себе, самосел решительно отказывается. "С моим характером и моими болячками - кому я нужен? Они меня забирают, а я не хочу", - говорит Михаил. На вопрос, а что его так сильно держит здесь, отвечает: "Мои цветочки… Моя Паша посадила цветочки. Меня это и держит".

"Я поняла, что не выживу без Чернобыля"

В настоящее время в Чернобыле проживает около полусотни самоселов. Всех их сюда манит и здесь держит очень сильная связь с родной землей. Вот что рассказывает еще одна самоселка, 84-летняя Валентина Кухаренко: "Это мой Чернобыль. Я ради него и вернулась. Может, я бы и не жила уже… Потому что я поняла, что без Чернобыля не выживу. Ничто никогда мне не заменит это место. Если я на день уезжала в Киев или еще куда-то, мне казалось, что с моим Чернобылем что-то произошло". Именно поэтому спустя десять лет после аварии на ЧАЭС Валентина вернулась в родной Чернобыль. И даже россияне, пришедшие в прошлом году с войной, не заставили пожилую женщину покинуть дом. Она верила, что украинские военные освободят Чернобыль. Поэтому, говорит, за свою жизнь даже не волновалась. "За свою жизнь мы с дочкой не боялись. Мы боялись за других. Помню, как летят ракеты, а мы их считаем: девять штук, одиннадцать. Это же мы тогда понимали, что ракеты улетели и что они отнимут чью-то жизнь. Мы плакали с дочерью", - вытирает слезы Валентина.

Месяц российской оккупации самоселы прожили без воды, света и связи. Двор Валентины Кухаренко был под постоянным прицелом: "На здании, которое видно со двора, лежали снайперы. Ходить, конечно, было очень страшно. Они целыми днями там лежали. Ну, слава Богу, все обошлось. Просто надо еще нам жить, наверное…"

Вспоминать период оккупации Валентине нелегко. Она не раз начинала плакать, ведь эта тема для нее очень болезненная. Война России против Украины уже коснулась и ее семьи. "У жены моего внука родной брат погиб 5 марта. Не было никаких сообщений. Только сказали, что они не вернулись с задания. Он был на фронте, в Бахмуте", - рассказывает самоселка.

Несмотря на все, Валентина Кухаренко верит в победу Украины и мечтает дожить, чтобы увидеть ее собственными глазами. А тем временем в качестве антистресса от ужасов войны завела кошек. Каждая из них имеет собственную кровать и постоянное внимание хозяйки.

И хотя с каждым годом самоселов в Чернобыльской зоне становится все меньше, это никак не связано с отъездом людей. Напротив, никто из редких местных жителей уезжать отсюда не собирается. Они настолько привязаны к этой земле, что несмотря на радиацию и оккупацию решили доживать свой век в городе, который уже почти разрушен.

Смотрите также: