Два года полномасштабной войны России против Украины не могли не повлиять на жителей Беларуси и на Александра Лукашенко. Однако изменения не оправдали ожиданий независимых аналитиков. Позиции Лукашенко, который, казалось, растерял последних сторонников в 2020 году, за эти два года окрепли, а симпатии к России в белорусском обществе не ослабли. О том, что и как изменилось в стране после 24 февраля 2022 года, DW поговорила с социологами и политологами.

Разделение в обществе усилилось

Директор белорусской инициативы "Chatham House" и основатель Центра новых идей Рыгор Астапеня говорит, что начало полномасштабной войны стало для белорусского общества шоком: "Было много предчувствий, что что-то изменится, были страхи, связанные с санкциями, с развалом экономики. Но по большому счету, все, что мы увидели за это время, - усиление разделения в обществе. Раньше конфликт был между теми, кто за Лукашенко, и теми, кто против. Сейчас это приобрело геополитическую нагрузку в связи с тем, что часть людей поддерживает Россию, а другая часть - Украину".

Согласно исследованию Центра новых идей, презентованному в декабре 2023 года, за последний год белорусы стали хуже относиться и к России (с 82% до 72% сократилось число тех, кто хорошо относится к этой стране. - Ред.) и к Украине (с 75% до 54%). А вот отношение к российской войне в Украине за последние полтора года изменилось мало - поддерживает военные действия около 25%.

"Все больше напоминает феномен инакомыслия"

Социолог Алексей Ластовский напоминает, что из Беларуси идет интенсивный поток миграции. И в основном это активные люди трудоспособного возраста. "В стране схлопывается пространство для свободы выражения, дискуссии. Люди, которые остаются в стране, вынуждены приспосабливаться к существующему порядку. Это все больше напоминает тот феномен, который в советское время называли инакомыслием. С одной стороны, в публичном пространстве доминирует то, что полностью "правильно", с другой - много людей (примерно половина населения) не согласны с такой политикой и вынуждены молча ее сносить, не имея никаких возможностей для протеста", - говорит он.

Ластовский подчеркивает: восприятие себя как части русского мира, пассивная поддержка России в этой войне сегодня доминирует среди белорусов. "Пропаганда все более смещается в сторону агрессивной поддержки российской позиции, и это, безусловно, сказывается на настроении людей. Однако идея ввода белорусской армии в Украину имеет минимальную поддержку, и это не изменилось за два года".

Белорусский независимый социолог Филипп Биканов говорит о том, что жители страны воспринимают Беларусь в основном как нейтральную территорию. "Война - большой страх для беларусов и достаточный аргумент в ответе на вопрос о том, что в Беларуси есть хорошего. Чем она хороша? Тут нет войны и безопасно", - описывает он настроения части общества. 

"Лукашенко связал свою личную судьбу с судьбой Путина"

Точкой отсчета изменений политической системы в Беларуси политолог Валерий Карбалевич называет не начало полномасштабной войны России против Украины, а массовые протесты 2020 года. "После этого начался поворот к политическому террору внутри страны, а во внешней политике - полная и абсолютная поддержка России в ее конфликте с Украиной и Западом. Война просто этот процесс ускорила. Внутри Беларуси мы наблюдаем процесс перехода авторитарного режима в тоталитарный. Во внешней политике - радикальный разрыв с Западом - на идеологическом, экономическом, логистическом, транзитном уровнях", - говорит он. 

Лукашенко не удалось сыграть второй раз роль миротворца, как это было после аннексии Крыма. "И запад, и Украина не восприняли это всерьез. Лукашенко просто связал свою личную судьбу с судьбой Путина. Мы можем говорить не только об интеграции двух стран, но и о личном союзе между авторитарными руководителями", - считает Карбалевич.

Самым заметным изменением в Беларуси за последние два года директор института "Политическая сфера" Андрей Казакевич называет милитаризацию. "Она, конечно, началось еще раньше, в 2020-м году, а после начала войны стала очевидной. Милитаризация стала приоритетом и в плане распределения финансовых ресурсов, и в плане внимания на политическом уровне. Мне кажется, что без войны, наверное, и репрессии могли бы быть гораздо менее заметны".

"Согласие общества с правлением Лукашенко повысилось"

Однако, если на международной арене после начала полномасштабной войны Лукашенко окончательно перестали воспринимать как самостоятельную фигуру, в Беларуси его позиции, наоборот, укрепились. "Лукашенко, сознательно или нет, достаточно умело эксплуатирует страх войны, допуская не так много ошибок и позиционируя себя как миротворца, который сохраняет мирное небо для беларусов, пока в странах-соседках происходит катастрофа. Это важный фактор, определяющий изменения в общественном мнении", - говорит Филипп Биканов. 

Валерий Карбалевич напоминает, что независимая социология в Беларуси запрещена, и существующие сегодня рейтинги доверия к власти сомнительны: "Мы можем лишь по каким-то косвенным показателям говорить о том, что не столько доверие, сколько согласие общества с правлением Лукашенко повысилось. Тут сыграли роль и массовые репрессии, принудительная легитимизация и массовая эмиграция последовательных противников Лукашенко".

То, что Лукашенко удалось представить себя "гарантом мира" в Беларуси, Карбалевич называет парадоксом, ведь именно он "втянул Беларусь в войну": "Но такие парадоксы объяснимы. Людям страшно признаться, что Беларусь - со-агрессор, и за это придется отвечать. Люди инстинктивно стараются уходить от такого восприятия. Отсюда поддержка идеи, что Лукашенко - гарант мира".

Через год у Лукашенко будет два поста?

Комфортно ли чувствует себя Лукашенко в такой ситуации? "Я думаю, что эта модель оптимальная для удержания власти. Тут вопрос не о комфорте, вопрос о политическом выживании. И у Лукашенко просто не было практически других вариантов, как полностью пойти на союз с Путиным. Россия - гарант выживания лукашенковского режима", - объясняет Валерий Карбалевич.

Политолог перечисляет "российские бонусы", которые получил режим Лукашенко после начала полномасштабной войны: РФ больше не настаивает на транзите власти в Беларуси, белорусские предприятия загружены заказами российского военно-промышленного комплекса, на российском рынке после ухода западных компаний открылись ниши для белорусских предприятий, долги рефинансированы, нефть и газ страна получает по льготным ценам. "Но, с другой стороны, война практически ликвидировала коридор для маневра. У Лукашенко нет плана Б на случай каких-то драматических изменений в ходе войны не в пользу России. И это очень серьезный минус. Сказать, что война усилила его позиции, однозначно нельзя", - добавляет Карбалевич.

Андрей Казакевич согласен с тем, что "все неустойчиво, хотя определенные успехи есть": "Есть ощущение рисков, потенциальных угроз и внутренних, и внешних. Поэтому, собственно, и продолжаются репрессии, попытки дисциплинировать и государственный аппарат и общество".

Война повлияла еще на один важный момент. После массовых протестов Лукашенко намекал на то, что этот срок - последний, и даже начал готовить себе место в президиуме Всебелорусского народного собрания. "Теперь же нет никаких признаков того, чтобы готовился какой-то транзит. Мы видим, что все разговоры о конституционной реформе приводят к тому, что у Лукашенко в руках концентрируется все больше и больше власти и полномочий", - говорит Андрей Казакевич.

И Андрей Казакевич, и Валерий Карбалевич считают, что Лукашенко, вероятнее всего, будет участвовать в выборах 2025 года, а после займет два поста - президента и председателя Всебелорусского народного собрания.

Смотрите также: